|
Говорят, что запретный плод сладок. Как только в
Советском Союзе запретят писания какого-нибудь писателя, а самого автора
посадят в сумасшедший дом или концлагерь, сейчас же тот запретный плод с
большим шумом появляется на Западе. И все с интересом читают: — А за что же
это его посадили?
Но «Князь» Климова — это запретный плод вдвойне. С одной стороны, это одна
из самых сильных и ярких антисоветских книг, которые естественно запрещены в
СССР. С другой стороны, «Князя» (даже в его первых, сравнительно невинных
набросках) испугалась почти вся русская пресса на Западе. Начнут печатать —
и бросят. Словно обожглись...
...
от «Князя» отказались не только почти все русские журналы и издательства, но
и практически все американские (50), немецкие (20) и французские (10)
издательства. uguide
...
И хотелось бы закончить эту печальную летопись о русском лихолетье старой
формулой древнерусских летописцев: «А еще где в книге сей грубостию моей
пропись или небрежением писано, молю вас: не зазрите моему окаянству, не
клените, но поправьте, писал бо не ангел Божий, но человек грешен и зело
исполнен неведения».
А если любопытного читателя заинтересует незаметная личность писца, кровью
сердца записавшего эту тайную летопись, то я, советский раб Божий, да
забудется имя моё, записал это только потому, что когда-то и я сам грешным
делом не верил ни в Бога, ни в черта. И думал я, слепец, что я знаю всё и
вся. А потом, когда и я столкнулся с тем, что когда-то называлось дьяволом,
и когда я прозрел, то очень и очень жалел — ох как жалел! — что я не знал
этого раньше.
Потому, чтобы искупить свои грехи, я и хочу помочь добрым людям добрым
советом: помните, что Господь Бог был, есть и будет, что Он всемогущий,
всеблагой и всемилостивый, но живет Он на небе, а дьявол, князь мира сего,
живет на земле — между нами.
Нью-Йорк, 18 августа 1970г.
...
... его лучшими друзьями были два сибиряка, которые долго работали вместе с
ним на кирпичном заводе, где они даже получили соответствующие справки, что
они каменщики 3-го и 4-го разряда. А потом эти друзья сидят и сплетничают:
— А за что этот герой, собственно, сидел? — говорит каменщик 3-го разряда.
— По делу «Голубой звезды», — говорит каменщик 4-го разряда. — Знаешь, часть
из них в 22 году повысылали за границу. А остальных подмели во время Великой
Чистки.
А потом начинались такие вещи, которые действительно можно отпечатать только
за границей.
— Слушай, этот герой рассказывал басни, что какая-то царица якобы умерла под
жеребцом. А потом он трепался, что и он тоже был такой сверхмужчина, что
обычные женщины его не удовлетворяли. Когда он был героем Перекопа, так у
него была белая кобыла. И он божился, что он эту белую кобылу того…
— Знаю. А после белой кобылы у него был мотоцикл. А когда он выпьет, так
говорит, что он и этот мотоцикл тоже того… А на самом деле он импотент и
шизофреник — сам не знает, где правда, а где ложь. Кроме того, у него еще
мания величия.
— А кем он был раньше?
— Сначала был в школе для дефективных детей. Потом был дамским парикмахером.
И сам он тоже был немножко дамочкой. Левый мальчик. Потом у него еще был
романчик с собственной сестрицей.
— Погоди, как же так, если он импотент?!
— Ах как-как? Очень просто! По-французски.
— А почему же он всегда твердит про роман с женой какого-то сотрудника НКВД?
— Роман был. Только не у него, а у его сестрицы — Зинаиды Генриховны.
Обычная история. Брат был в душе бабой, а сестра была в душе мужчиной. Все
наоборот. Он — в школе для дефективных, а она — смолянка, красавица и
умница, из столбового дворянства. Кисейная барышня и — садистка.
Зачитывалась романами Чарской — и пошла работать в ЧК. Советская Жанна д'Арк.
Хотя ее и тянуло к бабам, но она с этим боролась… Пока не повстречалась с
некоей Ольгой, женой одного из ее сотрудников по НКВД.
— Ага, все ясно. И она эту жену, значит, того… соблазнила.
— Нет-нет. Как раз наоборот. Эта Ольга была настоящая змея. Двуполая,
двурушница, оппортунистка. И она соблазнила даже эту Жанну д'Арк. Для Ольги
это была только очередная забава. А для генерала НКВД Зинаиды Генриховны это
была настоящая большая любовь — в первый и последний раз в ее жизни. Как в
романах Чарской. Только конец другой.
— А что было потом?
— Потом Ольга спуталась с какой-то другой бабой. Некоторые даже говорят, что
она спуталась с женой самого Сталина (См. книгу «Мемуары Литвинова» с
предисловием профессора Карра и генерала Беделл Смита, изд. Морроу,
Нью-Йорк). А бедная Жанна д'Арк не выдержала этой измены. Она застрелила
Ольгу из пистолета ее мужа. И обставила все так, чтобы это выглядело как
самоубийство. Но потом это дело как-то раскрыли, и Зиночку подмели за
убийство. Кстати, обе они были полукровки…
— Какие полукровки?
— Ну, сам знаешь, какие… Те самые…
Потом пошли такие детали, такие всякие подробности, которые нельзя
отпечатать даже за границей.
— Слушай, — сказал каменщик 3-го разряда, — а откуда ты это все так хорошо
знаешь?
— Да как же, — горько усмехнулся каменщик 4-го разряда. — Ведь когда-то, до
Сибири, я был доктором-психиатром. И мой отец тоже был доктором-психиатром,
в Петербурге, один из первых фрейдистов в России. И он был одним из
руководителей этой «Голубой звезды». За это меня и подмели. Знаешь,
частенько детям приходится отвечать за грехи своих родителей.
В числе таких детей был также и бывший король московских бандитов Федька
Косой...
...
... Тем временем подошел XXII съезд КПСС. В качестве самого
сногсшибательного аттракциона на этом съезде выступила старая большевичка
Дора Мазуркина. Это была похожая на маринованный гриб старушенция, хромая и
кривобокая, заслуженная революционерка и соратница самого Ленина, которую в
награду за ее революционную деятельность потом больше двадцати лет
мариновали в сталинских концлагерях. Но даже за колючей проволокой она с
пеной у рта проповедовала коммунизм, за что солагерники прозвали ее Дора
Придуркина.
Даже если б на эстраду съезда Компартии СССР вдруг выпустили стадо голых
балерин из парижского кафешантана, то и они не произвели бы такой
потрясающей сенсации, как кривобокая старушка Дора.
Как только повивальная бабка русской революции и интимная подруга жены
самого Ленина появилась на сцене, съезд Коммунистической партии Союза
Советских Социалистических республик вдруг превратился в спиритический
сеанс, где запахло чудесами загробного мира. Дора Мазуркина-Придуркина
честно и откровенно призналась высокому съезду, что она частенько беседует с
духом великого Ленина и даже получает от товарища Ленина из загробного мира
инструкции, что нужно делать, чтобы построить коммунизм.
Не призналась Дора только в одном: что за это вот самое общение с духами ее
в свое время и законопатили в Сибирь, усмотрев в этом антисоветские
организации, по статье 58, пункты 10 и 11. В других странах это был бы
невинный кружок всяких чудаков, балующихся спиритизмом. Но в СССР это
рассматривалось как контрреволюционное подполье, где сатана снюхивается с
антихристом. А потом начинается бердяевский союз сатаны и антихриста, где
договор подписывается кровью в форме смешанных браков в расчете на царство
князя мира сего.
Премьер-министр СССР, сидевший в президиуме съезда, наклонился к своему
советнику, сидевшему рядом, и тихо, чтобы не слышали другие, сказал:
— У-ух чертова ведьма… Жаль, что ее в свое время сразу не пристрелили.
— Всех нас не перестреляете! — вдруг крикнула Дора хриплым мужским
голосом. — Пуль не хватит! Ибо имя нам — легион!
— Ух про-роклятая, — вздогнул от неожиданности премьер. — Это она мою мысль
поймала. Как по радио! Этак она и действительно с духом Ленина
переговаривается?!
— Не беспокойтесь, — успокоил премьера советник. — Мы все эти разговорчики
подслушиваем. Кстати, знаете, кто эта старая дура?.. Это моя бывшая теща…
— Ну если так, то откровенность за откровенность. — Премьер улыбнулся, но
как-то грустно. — Ведь моя первая жена тоже была из этих — из марсианок.
Ведь после революции куда ни плюнь — все такие были. А я сам-то вышел из
свинопасов и ничего этого не понимал. А во время Великой Чистки и мою
марсианку тоже подмели… А Сталин заставил меня гопака танцевать. Скажите,
Максим Алексаныч, а у вас дети были?
— Была одна дочь. Но она умерла ребенком.
— Это вам еще повезло. А у меня хуже — у меня от этой марсианки дочь и сын.
Как только дочка выросла и достигла половой зрелости, так и начались всякие
странности. На мужчин не смотрит. А кончилось тем, что она вышла замуж за
марсианина.
— Та же самая история, что у детей Сталина, — кивнул советник.
— Да, но мне от этого не легче, — вздохнул премьер. — А когда сын вырос, так
вместо того чтобы бегать за женщинами, он бегает за бабочками. Не мужчина, а
черт знает что… Как Набоков со своей «Лолитой». А потом, гляжу, к нему уже
марсианки подбираются. Сразу учуяли. В общем, и он тоже на марсианке
женился. Как волка ни корми, а он все в лес смотрит. И все это на старости
лет на мою седую голову… Эх, если б я знал это раньше… Это нужно было бы
ввести как обязательный предмет в последних классах средней школы.
— Но учебника по этому предмету вы не найдете нигде в мире, — сказал
советник. — Ни в одной библиотеке. А если появится, так его сожгут.
Тем временем Дора Мазуркина-Придуркина деловито рапортовала съезду компартии
о том, как она общается с астральным миром. Оказывается, дух товарища Ленина
горько жалуется, что ему противно лежать в Мавзолее рядом с мумией Сталина,
который сначала пересажал в концлагеря всех настоящих ленинцев, а теперь
развалился рядом и — в астральной форме — хамит самому товарищу Ленину.
Из зала задали вопрос:
— А вы дух товарища Сталина вызывали?
— Вызывала, — хриплым басом ответила Дора. — Но он только ругается, как
сапожник. Непечатными словами. Хотите послушать?
— Спасибо, — сказали из зала. — Мы вам и так верим.
...
Глава 13. «Все люди братья»
И познаете истину, и истина сделает вас свободными. Иоанн. 8:32
Девиз на фасаде Центрального разведывательного управления США
...
... Следом в деле «Голубой звезды» шли следственные материалы уже о самом
Федьке Косом, который был королем московских бандитов и у которого, как у
Синей Бороды, было пять жен. А вот и собственноручные показания Федьки
Косого, где он писал следующее: «Меня загубили мои паскудные жены. Четыре
паскуды от меня драпанули, так как я якобы накидывался на них в постели с
заряженным наганом, аранжируя не то изнасилование, не то грабеж. А без этой
аранжировки я якобы тоталитарный импотент и ничего не могу. А пятой паскуде
эта тоталитарная любовь так осточертела, что эта курва настучала на меня в
угрозыск.
Эти дешевые паскуды просто не понимали мою сложную душу. Для меня наган —
это единственная святая вода, которая утоляет мою проклятую и ненасытную
жажду командования, жажду власти и половой силы. Говоря о моих женах, ничто
не могло дать мне необходимого облегчения для души и тела, которого я искал,
как их абсолютное подчинение моей потребности властвовать, когда они
извиваются передо мной от ужаса. А эти паскуды меня не понимали, хотя я и
одевал их, как куколок.
Очень трудно объяснить те странные сладостные ощущения, пронизывающие все
мое тело до мозга костей, когда я направляю наган на мою жертву, наблюдая,
как она дрожит и потеет от страха. В этот момент я чувствую себя как Бог. В
моих руках вся правда и неправда. Я как будто заглядываю в колодец, где
спрятаны все тайны мира, и познаю абсолютную истину. Иногда во время грабежа
я даже забывал про деньги и уходил».
На полях рукой Максима примечание: «Вот она — формула власти!»
...
Приложение №27/С касалось Федьки Косого. И начиналось оно с проверки его
семейного древа, которое было довольно запутанное.
Здесь я, советский раб Божий, пишущий эту печальную летопись о русском
лихолетье, да забудется имя мое, должен извиниться за дальнейшие греховные
строки. Но как же иначе описать эти бесовские тайны?
Кроме того, сейчас в свободной Америке это самое пишут совершенно свободно и
называют это прогрессивной модернистической литературой. А нас, русских,
упрекают, что мы, мол, отстали от жизни. Вот я вам и дам — с точки зрения
диалектического христианства — пример такого социалистического модернизма.
Начиналось дело Федьки Косого давно — еще до революции 1905 года. И все
начиналось наоборот — не с отца, а с матери. Мать Федьки Косого, Мара
Шварц-Черных, в общественной жизни была революционеркой, в частной жизни —
лесбиянкой, а в душе — ведьмой. Все это требовало сохранения тайны, и, таким
образом, получалась внутренняя гармония. Вкусив грехи молодости, ведьма Мара
решила, что оставаться в старых девах невыгодно и лучше выйти замуж. Но как
же это сделать, если она любит не мужчин, а женщин?
...
Шагая по следам культуры и цивилизации, инструктор агитпропа наткнулся на
глубокомысленный трактат чрезвычайно эрудированного францисканского монаха
Людовико Синистрари «De Daemonialitate», в котором сообщалось, что после
подписания договора нечистый старается припечатать на теле искушенного им
неофита свою печать, «особенно на тех, от кого он ожидает постоянства».
Это в один голос подтверждали все средневековые авторитеты в области
сатановедения. По их описаниям, «печать дьявола» или «метка ведьмы»
представляла собой нечто вроде черного родимого пятна различной формы и
оттенков. Иногда в этом месте тело опускалось, как пустое. От обычного
родимого пятна «печать дьявола» отличалась тем, что если это место уколоть,
то не чувствуется боли и не появляется никаких выделений.
Потому во времена святейшей инквизиции людей, подозреваемых в колдовстве,
обычно подвергали тщательному медицинскому осмотру. В присутствии комиссии
из ученых медиков, аптекарей и цирюльников их раздевали догола, сбривали все
волосы на теле и искали «печать дьявола», которая нередко пряталась в самых
укромнейших местах. Если таковую «печать» находили, то в неё тыкали
специальными серебряными булавками.
Предварительно жертвам такого обследования завязывали глаза, чтобы они не
видели, когда и где их колют. Охотники за ведьмами утверждали, что если
«печать» была настоящая, то, хотя булавки втыкали на глубину до трех
пальцев, ведьмы совершенно не чувствовали боли и не могли сказать, когда и
где их укололи. Кроме того, в месте укола не появлялось ни крови, ни
каких-либо других выделений.
Инструктор агитпропа обратился за разъяснениями к самому председателю
Комитета по делам религии при Совете Министров СССР генералу Курощупову...
...
Листая книги о культуре ацтеков, Борис читал, как по праздникам на каменных
алтарях, украшенных затейливыми письменами, совершались массовые
человеческие жертвоприношения. Одним из самых больших праздников был
праздник плодородия. В этот день в жертву богам под обсидиановыми ножами
жрецов иногда погибало до 20.000 человек. Сыны солнца вырезали у несчастных
сердце и поднимали его вверх — в дар солнцу.
В этот момент в кабинет вошли Максим и его правая рука — смиренный
архиепископ Питирим. Но на этот раз архиепископ был не в форме генерала МВД,
а в черной рясе священника и даже с тяжелым крестом на груди. С ними был еще
генерал-лейтенант Малинин, тоже профессор каких-то темных дел МВД, который
сам говорил, что у него только фамилия сладкая, а работа довольно горькая.
— Я тут как раз занялся вашими коллегами, жрецами ацтеков, — сказал Борис, —
обращаясь к архиепископу. — Что ж это они в праздник плодородия развлекались
массовым уничтожением людей?
— Видно, так уж в Америке принято, — пробасил генерал-архиепископ,
поглаживая свою окладистую бороду, — Почти то же самое происходит сегодня на
Американском телевидении — сплошное смертоубийство. Если нормальный человек
посмотрит, так тошно становится.
— В точности как в римском Колизее, — пояснил профессор темных дел
Малинин. — Во времена распада Римской империи. Потом на смену дегенератам
приходят варвары. А в Америке это будут негры.
Дальше описывалось, как сыны солнца выбирают самую красивую и молодую
девственницу и бросают ее в жертвенный огонь. Или топят в каком-то
специальном колодце. Борис читал это и бормотал:
— Вот же идиоты… Девственниц жгли…
— Предоставьте жрецам делать свое дело, — дружески посоветовал профессор
темных дел. — Боюсь, что от такой красотки вам будет больше неприятностей,
чем приятностей.
— Кстати, у ацтеков были боги на все случаи жизни, — заметил архиепископ
Питирим. — Не было только одного бога — бога любви...
Полный текст книги Григория Климова "Князь мира сего"
TXT-файл в rar-архиве. 190 KB. |
