... решил написать и про случившееся со мной более 8 лет назад. Ленинградцем я стал в 1967 году после поступления в ЛИСИ. Жить пришлось в общежитии на Фонтанке. Неподалеку от места проживания и учебы на набережной обводного канала возле Варшавского вокзала я увидел удивительной красоты собор и навсегда в него влюбился. Верующим я еще тогда не был, но в свободное время с удовольствием прогуливался возле него, фотографировал его и с недоумением думал, ну как же такую красоту пустили под склад сыпучих строительных материалов?! Об истории собора я ничего не знал, да и узнать в то время негде было.

Окончив за эти годы 2 института и занимая приличные руководящие места, я незаметно для себя стал заядлым курильщиком и выпивохой. В легких, казалось, был засыпай крупнозернистый песок, который мешал дышать, и постоянно хотелось откашляться. Алкоголь уже не хмелил, а только тяжелил голову, и явно чувствовалась деградация. «Друзья» утверждали, что мои тревоги по этому поводу безосновательны, ну а я, мол, в любой момент при желании могу все это прекратить. Это я многократно пытался сделать, но все было безуспешным. В новогоднюю ночь, 31 декабря 1993 года, волею судьбы я остался в доме один, супруга почему-то ностальгически захотела уехать с дочкой в деревню к прабабушке под Калугу. В гости к друзьям-собутыльникам мне пойти не захотелось, за что они на меня очень обиделись, и я, накрыв, как мог, новогодний стол, остался дома. Выпив шампанского и выкурив сигарету, я со всей ясностью понял обреченность своего пленения пороками. На меня навалилась невыносимая тоска. Я взмолился к небесным светлым силам.

Неужели мне уж никогда не почувствовать бытия так, как тому деревенскому мальчику, каким я был в свои 14-15 лет. Неужели я никогда не смогу глубоко вздохнуть и насладиться чистотою и свежестью воздуха, не смогу пробежать по утренней росе, порадоваться распустившимся цветам и листьям на деревьях, услышать пенье птиц, ощутить бесконечность и мудрость ночного черного неба со звездами, утонуть в тишине и музыке природы? Было ощущение, что я умираю, и это неизбежно.

Я лег в постель и, не дожидаясь Нового года, уснул. Проснулся я 1 января 1994 года. Было морозное и светлое утро. Стояла удивительная тишина. После взгляда на стол с остатками вчерашнего торжества мне стало дурно, и я бросился открывать окно. Вот здесь-то я и остолбенел. От прежнего меня осталось только тело. Все мои внутренности как бы вынули и хорошенько промыли или полностью заменили. Мои легкие были чисты, как у ребенка, я глубоко вдыхал морозный воздух и в нем различал все запахи, вплоть до сухой коры тополей и прелых листьев. Я все видел, слышал и ощущал. Появилось давно забытое ощущение свободы. Противоречий внутри себя не было, теперь я четко знал, что никогда в жизни я не курил, не пил спиртного, не ел мяса, хотя память говорила, что все было, но как бы с другим человеком, или я об этом когда-то читал.

С этого времени я живу совершенно другой жизнью. Ушел с руководящей работы и стал простым рабочим, бросил всех прежних друзей. Воцерковился, живу скромно, зачастую в нужде, но счастлив семьей и ощущением прогрессирующего очеловечивания себя и членов своей семьи. Жена и дочь почти сразу же поддержали меня, освободились от вредных привычек, и теперь мы живем одними помыслами и делами. Кстати, жена тоже ушла с руководящей работы и перешла в рабочие. Честная жизнь зачастую бедна, но дорогого стоит, и мы это хорошо поняли.

Р. 5. Направляясь в Дивеево, наш автобус проезжал мимо собора, и вот наша руководительница Лариса Дмитриевна рассказывает, что этот храм построен в дореволюционное время на «пьяные» деньги, собранные в питейных заведениях Питера. Денег собрали настолько много, что их хватило на быстрое строительство и убранство храма. Храм изначально предназначался для излечения пьющих людей. Действительно, с правой стороны алтаря находится больших размеров икона Божией Матери «Неупиваемая чаша». У нее молятся за излечение пьющих. Я был очень удивлен такому сочетанию моей истории и предназначению храма, в котором я когда-то окрестился.
 

Мое маленькое семейство.