|
В седьмой год царствования римского императора Коммода,
наследовавшего престол после отца своего Марка Аврелия, был назначен
правителем всего Египта некий знаменитый вельможа по имени Филипп.
(Марк Аврелий, римский император, царствовал с 161 до 180 г. Коммод, сын
его, царствовал от 180 по 192 г.)
Получив назначение, Филипп переехал со своей женой Клавдией и с детьми из
Рима в Александрию. У него были сыновья Авит и Сергий, и единственная
дочь Евгения, прекрасная лицом и целомудренная духом. Филипп управлял
Египтом по римским законам и по обычаям предков. Он очень не любил чародеев,
волшебников, и всячески преследовал их. Также он не любил и евреев, даже до
того, что не мог слышать еврейского имени. Милостивее всего он относился к
христианам и, хотя изгнал их из Александрии по царскому приказу, однако
позволил им мирно селиться и служить своему Богу в предместьях этого города.
Филипп уважал христиан за чистоту их жизни и мудрость. Сам он охотно
занимался греческой философией, в которой воспитывал и свою дочь Евгению,
желая, чтобы она приобрела хорошие познания в философии. Кроме того, Филипп
обучал Евгению свободно и красиво говорить на латинском и греческом языках.
Обладая ясным умом и прилежанием, Евгения легко преуспевала в науках. Что
она раз слышала или читала, то уже всегда твердо помнила, храня в своем
сердце так, как бы это было вырезано на медной доске. Была она также
прекрасна лицом и стройна телом, но еще лучше и прекраснее - целомудрием
своих мыслей и девственной чистотой. Поэтому один из знатнейших римских
сановников Аквилин пожелал обручить ее в невесты своему сыну Аквилию. Но
когда родители спросили её, согласна ли она выйти замуж за этого
благородного юношу, то Евгения ответила:
- Мужа надо избирать себе лучшего по жизни, а не по происхождению, ибо с ним
придется жить, а не с родом его.
Также и другие благородные и богатые юноши желали обручиться с ней, но она
отказывала всем, под предлогом того, что ей не угоден их образ жизни.
Однажды пришлось ей читать книгу посланий святого апостола Павла.
Внимательно читая и уразумевая ее, Евгения узнала о бытии Единого Истинного
Бога, сотворившего вселенную и тотчас просветился ум её. Сердцем она твердо
уверовала во Христа, но не смела открыто исповедать Его устами, боясь гнева
родителей.
Когда по царскому приказу изгнали из Александрии христиан, учение коих
Евгения сильно желала услышать, то она выпросила у родителей позволение
съездить в одно из своих ближайших поместий под предлогом отдыха в сельском
уединении, на самом же деле для того, чтобы исполнить свое желание. Не
подозревая о намерении Евгении, родители отпустили ее в поместье. Проезжая в
колеснице со своими евнухами и рабами мимо монастыря, находившегося в одном
из христианских поселений, Евгения услышала, как иноки пели за оградой: "Все
боги народов - бесы" (Псал. 35, ст. 5). Слыша эти слова и устыдившись
отеческого заблуждения, она вздохнула из глубины души и сказала двум своим
евнухам, из которых одного звали Протом, а другого Иакинфом:
- Вы достаточно обучались со мной наукам, мы вместе постигли учения
философов Сократа, Аристотеля и Платона, известные заблуждения стоиков и
мнения Эпикура, а равным образом прочли и изучили сочинения других софистов
и поэтов.
(Сократ, Платон (ученик его), Аристотель (ученик Платона), Эпикур -
известные греческие философы, жившие в IV в. до Р. Хр.)
Вы, конечно, понимаете, что все это - басни, не имеющие за собой ничего,
кроме разве обманчивого для многих подобия истины. Известно нам также, как
хвалятся своей премудростью Эллины, из коих одни всячески доказывают, что
нет никакого Бога, а другие полагают, что богов много, причем одних богов
считают большими, а других меньшими. Христиане же побеждают всех их одним
словом, говоря: "Все боги народов - бесы", ибо вера в этих языческих богов
есть настоящее безумие и ведет к погибели. А учение христиан - "Господь же
небеса совторил", - открыто признает Единого Бога и дает нам познание о
нашем всеобщем Господе. Согласно с этим учит и апостол их, Павел, писания
которого, доказывающие бытие Единого Бога, я читала вчера и третьего дня. И
я верую в слова этого апостола, как очень ясные и достойные доверия, ибо они
основывают веру на делах. Апостол в своих посланиях ясно указывает путь ко
спасению, и вы, если пожелаете, можете последовать его указанию. Я же не
буду больше зваться вашей госпожой, но сестрой и сослужительницей, ибо мы
имеем общего Господа и Отца - Бога. Будем же единодушны и единомысленны, как
братья, и вместе решим обратиться ко Христу. Я слышала, что христианский
епископ Елий (память его - 14 июля) построил здесь монастырь, где иноки
непрестанно днем и ночью прославляют песнопениями Бога. Епископ поручил
обитель некоему пресвитеру Феодору, о чудесных делах которого разсказывают,
что он своей молитвой подает прозрение слепым, изгоняет бесов и врачует
всякие болезни одним своим словом. Говорят еще, что в этот монастырь ни в
каком случае не позволяют входить женщинам. Поэтому, остригите мне волосы,
оденьте в мужскую одежду и ночью отведите меня туда. Мы назначим наше
возвращение в город поздно вечером; все рабы пусть идут впереди колесницы, а
вы двое позади. Я тихо сойду с колесницы и мы скроемся тайно от всех;
колесница же возвратится домой пустой, а мы пойдем к рабам Божиим.
Такие слова Евгении, равно как и её намерение, пришлись по сердцу обоим
евнухам, и когда настала ночь, они поступили, как было заранее условлено.
Поздно вечером на обратном пути в город, они тайно спустили Евгению с
колесницы, так что никто из рабов этого не заметил; скрывшись, они облекли
ее в мужскую одежду, остригли её девические волосы и направились к
монастырю. Не доходя до обители, они увидели приближение блаженного Елия,
епископа Илиопольского (Илиополь - город в нижнем (северном) Египте). В
Египте был такой обычай, что когда епископ обходил монастыри и церкви, то
народ сопровождал его с песнопениями. Так и здесь с епископом Елием, впереди
и позади его, шло около десяти тысяч мужей, певших и восклицавших:
- Путь благочестивых - в правде и готов путь благочестивых (Кн. прор. Исаии
гл. 26, ст. 7).
Услышав такие слова, Евгения сказала своим друзьям:
- Вникните в смысл этих стихов и заметьте, как все слова их подходят к нам.
Когда мы беседовали об истинном Боге, мы слышали пение: "Все боги народов -
бесы. Господь же небеса сотворил!" Теперь же, когда мы отправились в путь,
которым желаем придти ко Христу, отвратившись от идолослужения, - вот
несколько тысяч человек, встречая нас, единогласно поют: "Путь благочестивых
- в правде и готов путь благочестивых" - и мне кажется, что это произошло не
случайно, но по Божественному произволению. Посмотрим, куда идет этот народ,
и если к той же обители, куда и мы направляемся, то присоединимся к ним и
пойдем вместе, как бы их друзья.
Присоединившись к шедшему с пением народу, они на пути спросили одного
человека:
- Кто этот старец, который едет на осле посреди окружающего его народа?
И услышали в ответ, что это - епископ Елий, христианин от юности своей,
возросший в монастыре. Когда его еще отроком посылали принести огня от
соседа, он приносил в поле своей одежды горящие угли, и одежда его не
опалялась, так угоден был он Богу еще в детстве.
- Несколько дней тому назад, - продолжал спрошенный (имя его было Евтропий), - в здешних местах
появился некий волхв Зарий, прельщающий людей разными хитростями и чарами:
он называл обманщиком епископа Елия, о себе же самом говорил, что он добрый
наставник, посланный к людям Христом. И вот множество христиан собрались и
пришли к отцу нашему, которого вы видите, и сказали: мы слышим, как Зарий
утверждает, что он послан Христом, поэтому или приими его в общение с собой,
или же, если слова его ложны, отвергни его, и мы последуем за тем из вас,
кто выйдет победителем из словесного состязания. Святый епископ Елий
согласился на спор с Зарием, - он надеялся на Христа, как Зарий на своих
бесов. Был назначен день для спора и приготовлено место посреди Илиополя.
Волхв Зарий явился со своими волшебными чарами, епископ же пришел с
Богодухновенными глаголами и, благословив народ, сказал: "Ныне познаете
духов, что от Бога" (1 посл. Иоанна, гл. 4, ст. 2). Обратившись затем к
Зарию, он начал с ним великое словесное состязание. Но волхв был искусен в
своем обмане, горд и бесчинен в речи; он старался победить не силою истины,
но безстыдным многословием. Поэтому кроткий и незлобивый епископ не мог его
переспорить, и народ скорбел, что Зарий одолевает епископа в состязании.
Заметив это, Елий потребовал, чтобы утихло волнение и сказал народу:
"Надлежит нам ныне последовать указанию апостола Павла, которое он дает
своему ученику Тимофею: "Не препирайтесь словами на всякую надобность, если
нет в том пользы слушающим" (2 посл. к Тим. гл. 2, ст. 11). Но чтобы
кто-нибудь не подумал, что мы приводим это свидетельство Апостола не для
выяснения истины, а из боязни, пусть среди города разожгут костер и мы оба
войдем в пламя, и кто из нас не сгорит, тот и есть истинный посланник
Христов. Это предложение пришлось по сердцу всему народу. Тотчас же разожгли
великий костер. Епископ стал звать волхва в пламя, но тот ответил: "Войди
первым в огонь, так как ты предложил это испытание". Осенив себя крестным
знамением и воздев руки к небу, епископ вошел в средину костра и простоял
там около получаса, окруженный великим пламенем, но ни мало не опаленный им:
огонь не коснулся ни его волос, ни даже одежды. Он звал и Зария войти в
огонь, но тот, устрашившись, попытался убежать. Тогда народ схватил его и
насильственно бросил в огонь. Волхв тотчас же начал гореть и сгорел бы
совсем, если бы святый епископ Елий не избавил его от огня полусожженного,
но еще живого. После сего изгнали волхва с бесчестием из пределов Илиополя.
А епископа, которого вы видите, куда бы он ни пошел, всюду сопровождает
народ с божественным пением.
Внимая этому повествованию, блаженная Евгения радовалась духом, изумилась,
глубоко вздыхала и, наконец, начала усердно просить беседовавшего с нею мужа:
- Молю тебя, господин мой, возвести святому епископу о нас, желающих
обратиться от идолов ко Христу. Мы - братья и с общего согласия решили стать
христианами и пребывать совместно в этом монастыре, никогда не разлучаясь
друг с другом.
- Умолчите теперь об этом, - ответил им муж, - пока епископ не войдет
монастырь и не отдохнет немного от пути; а когда будет удобное время, я,
согласно вашему желанию, возвещу ему о вас.
Когда они приблизились к монастырю, навстречу епископу вышли иноки и
воспевали:
- Восприняли, Боже, милость Твою посреди людей Твоих! (Псал. 47, ст. 10).
Вместе с епископом и народом вошли внутрь монастыря и Евгения, похожая на
юношу своим одеянием и короткими волосами, и её евнухи. Совершив в церкви
Божественную службу, и подкрепившись немного пищей в десятом часу вечера,
как это было в обычае у постников, святый Елий почил от трудов и увидел во
сне следующее видение: какие-то мужи носили на руках и, как бога, почитали
жертвами и поклонением женское изваяние, подобное одной из эллинских богинь.
Тяжело было видеть епископу, как люди прельщаются, впадая в идолопоклонство,
и он сказал, обратившись к находившейся среди них богине:
- Подобает ли тебе, созданию Божию, быть почитаемой людьми за Бога и
принимать от них поклонение, приличествующее одному Богу?
Услыхав эти слова, богиня тотчас же покинула покланявшихся ей мужей и
последовала за епископом, говоря:
- Не покину тебя и не отступлю от тебя, пока ты не приведешь меня к Творцу и
Создателю моему и не вручишь меня Ему.
Воспрянув от сна, епископ размышлял об этом видении. И вот вошел к нему
Евтропий и сказал:
- Владыка! три отрока, родных брата, единодушно оставляя идолопоклонство и
желая быть причисленными к лику служащих Христу в этом монастыре, вошли
сегодня вслед за тобою в обитель и со слезами молили меня возвестить о них
твоей святыне.
Епископ в великой радости воскликнул:
- Благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе, сподобившего меня ныне услышать
такую радостную весть!
И повелел тотчас призвать к себе тех трех отроков. Когда они одни вошли и
предстали пред епископом, святитель сначала произнес молитву, а затем начал
отечески и с любовью беседовать с Евгенией, разспрашивая об их именах,
происхождении и отечестве. В девическом смущении, Евгения смиренно отвечала:
- Родом мы из славного города Рима и отечество наше Рим. Мы - братья по
плоти. Имя первого из нас - Прот, другой - Иакинф, я же сам зовусь Евгением.
Ласково глядя на нее, епископ Елий сказал:
- Правильно зовешься ты Евгением, Евгения! Имя твое согласуется с духом
твоим, ибо ты имеешь благородную, мужественную душу и во всех отношениях
являешься мужем. ("Евгения" в переводе с греческого означает "благородная",
"мужественная".) Крепко держи в уме свое решение, побеждай свою женскую
природу, и ты возмужаешь и утвердишься о Христе, ради Которого ты, будучи
женой, выдаешь себя за мужа, изменяя женский образ и имя из любви к Богу. Я
говорю это тебе, не обличая тебя, не порицая твою женскую природу, и не
желая отвлечь тебя от твоего намерения, но чтобы ты узнала, какое попечение
имеет о тебе Бог, Который открыл мне все, относящееся до тебя, не утаив
ничего: кто ты, и как придешь ко мне, и кто еще придет с тобой ко мне. Итак,
Евгения, постарайся явиться не менее мужественной духом, чем своим видом,
ибо и это открыл мне Господь мой, что ты уготовила Ему из себя чистый сосуд,
непорочно сохраняя свое девство, и отвергая соблазны земной жизни.
Обратившись затем к Проту и Иакинфу, святитель сказал:
- Вы - рабы по имени, но свободны духом, ибо дух ваш не порабощен ничем
земным. Поэтому не я, но Сам Господь Иисус Христос говорит вам: "Не называю
вас рабами, но друзьями" (Еванг. от Иоан. гл. 15, ст. 16). Блаженны вы ради
таковой вашей свободы, но еще блаженнее - ради вашего содружества и единения
со Христом, ибо вы единодушно согласились взять на себя Его иго, и нисколько
не воспрепятствовали блаженной Евгении в её намерении, но вместе с ней
горите духом и желанием служить Господу. И когда она покинет эту жизнь, то и
вы вместе с ней удостоитесь от Господа тех же венцов и воздаяния, как и она.
Никто не присутствовал при этой беседе Евгении и евнухов с епископом.
Евгении Елий повелел оставаться в мужской одежде, ибо никто не знал её
тайны. И она вместе с евнухами не раньше покинула монастырь, пока епископ
крестил их всех и причислил к лику иночествующих.
***
Когда святая вместе с Протом и Иакиноом тайно от рабов сошла с колесницы,
колесница пустая продолжала свой путь и уже приближалась к дому, а рабы все
шли впереди её, не подозревая о случившемся. Домашние слуги вышли со
светильниками навстречу Евгении. Подойдя к колеснице, они нашли ее пустой и,
не видя своей госпожи, были в великом недоумении. Отец её, мать, братья и
все слуги пришли в смущение и повсюду раздались крики, вопли, рыдания и
сильный плач. По всему городу начались разспросы, и народ Александрийский
удивлялся, что сделалось с дочерью правителя. Многочисленные рабы были
разосланы повсюду, чтобы отыскать Евгению. Они обошли не только весь город,
но и всю страну Египетскую, и никого не забыли разспросить на пути и в
домах: купцов, земледельцев и странников, но нигде ничего не смогли узнать.
Родители днем и ночью плакали о Евгении и неутешно рыдали, часто призывая её
имя, терзая свои лица, посыпая пеплом главу и падая на землю от изнеможения
и сердечной скорби.
- Евгения, дщерь наша любезная, - взывали они, - свет наш, куда ты скрылась
от наших очей? Утешение наше, где утаилась? Надежда наша, неужели ты
погибла?
И родители рыдали о своей дочери, братья плакали о своей сестре, рабы же и
рабыни проливали слезы о своей госпоже. Все граждане также сожалели о
Евгении и сочувствовали горю правителя, как своего доброго господина и
властителя. Затем начали вопрошать волхвов и чародеев и приносить идолам
многочисленные жертвы, в надежде, не возвестит ли какой-нибудь из богов о
погибшей девице. Но и от них не могли ничего узнать: волхвы, чародеи и идолы
молчали. Наконец, некие из жителей Александрии стали утверждать, что им
открыто, будто боги возлюбили красоту Евгении, восхитили ее на небеса и
сопричислили к себе. Огорченный отец поверил этой басне, немного утешился в
печали и с трудом изменил свой плач на радость. Он тотчас же велел вылить из
золота идола, похожего на его любимую дочь, поставил его на видном месте в
Александрии и начал всенародно почитать Евгению, как новую богиню новыми
празднествами и приношением многочисленных жертв. И этим он думал утешить
свою печаль. Однако мать Евгении Клавдия и братья, Авит и Сергий, не
поверили басне и продолжали непрестанно и неутешно плакать о Евгении.
Тем временем, блаженная дева, скрывшаяся под мужской одеждой и именем и
считавшаяся мужчиной по суровому образу жизни, жила в упомянутом монастыре,
усердно проходя иноческое послушание и служа Богу. Она так преуспела в
Божественном учении, что через два года знала уже наизусть все Священное
Писание. Миром же душа её была столь преисполнена, что все почитали ее за
одного из ангелов. Никто не мог узнать о её женской природе, а своей жизнью
она и совершенных мужей приводила в удивление. Речь её была смиренна,
приветлива, кротка и немногословна, исполнена страха Божия и назидания.
Никто не приходил раньше её к церковной службе и никто не уходил после неё.
Всем она была на пользу и назидание: скорбящих утешала, с радующимися
радовалась; отдавшихся гневу и ярости смиряла одним словом; на горделивого
же так действовал вид её смиренного жития, что сразу смирял его гордость и
делал кротким.
Спустя немного времени, она получила от Бога дар чудотворений. Когда она
посещала какого-нибудь больного, то тотчас уже самым её пришествием
прогонялась болезнь и подавалось больному полное здравие. Прот и Иакинф,
евнухи её, пребывали с ней неотступно и были подражателями её жизни, её
верными рабами и друзьями.
Спустя три года по её обращении к Богу, скончался игумен того монастыря, и
собравшиеся братия стали единодушно молить блаженную, чтобы она была их
игуменом. Они видели мудрое, непорочное и Богоугодное житие, несравненно
превосходящее житие всех постников этого монастыря, и поэтому долго молили и
понуждали ее принять начальство над ними. С одной стороны опасаясь, что ей,
как жене, неприлично и противозаконно управлять мужами, с другой же -
стыдясь обмануть и отвергнуть усердное моление стольких честных иноков,
святая сказала им:
- Молю вас, братия, принесите сюда святое Евангелие.
И когда оно было принесено, она продолжала:
- Подобает христианам о всяком избрании прежде всего вопрошать Самого
Господа Христа. Посмотрим, что нам повелит Христос в этом деле и будем
повиноваться Его изволению.
Когда в присутствии всей братии разогнули Евангелие, то нашли следующие
слова: "Кто из вас захочет быть важнейшим, пусть будет вам слугой. И кто
хочет быть первым, пусть будет вам рабом" (Еванг. от Матф. гл. 20, ст. 26,
27). По прочтении этих слов, святая возгласила:
- Вот я повинуюсь повелению Христову и вашей просьбе. Пусть буду я слугой и
рабом вашей любви.
И все обрадовались её согласию. И принял мнимый Евгений игуменство в том
монастыре, и стал для всех как бы пленником и рабом, непрестанно трудящимся
на всю братию, носящим воду, рубящим дрова, чистящим все келлии и с великим
усердием служащим всем. Для своего пребывания Евгения выбрала келлию
вратаря, чтобы превосходством келлии не показать себя выше других. Трудясь
по монастырским делам, они никогда не пропускала обычного церковного
правила, т. е. утрени, часов (а в особенные дни литургии) и вечерни. И
казался ей понапрасну погубленным тот час, в который бы она не воздала хвалы
Богу; и она тщательно наблюдала за тем, чтобы и час один не прошел без
славословия Божия. В руках у неё была работа, а в устах непрестанная
молитва. И получила она власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их из
людей и дана была благодать ей творить иные чудеса, подробно разсказать о
которых не достанет и времени.
Была в Александрии богатая имуществом женщина по имени Меланфия. Она
заболела лихорадкой и страдала ею больше года. Поместье её находилось вблизи
от монастыря, где жила Евгения. Услышав однажды, что инок Евгений исцеляет
всякие болезни, она поспешно отправилась к нему и молила исцелить ее от
недуга. Сжалившись над ней. Евгения помазала ее святым елеем и она тот час
же извергла все, что было внутри её вредного, причинявшего ей болезнь, и,
выздоровев, пешком вернулась в свое поместье. Спустя немного времени, она
приготовила три сосуда из чистого серебра и, наполнив их деньгами, послала к
своему безкорыстному врачу в благодарность за полученное исцеление. Но
Евгения не приняла подарка и отослала к ней обратно, сказав:
- Мы изобилуем и преизобилуем всеми благами о Боге нашем. Советую же тебе,
возлюбленная Меланфия, раздать все это нищим и нуждающимся.
Увидав свои дары возвращенными, Меланфия очень опечалилась. Придя в
монастырь, какими только мольбами она ни молила и какими просьбами ни
понуждала Евгению не отказываться от принесенных даров! Наконец, ей с трудом
удалось умолить настоятеля Евгения, чтобы он повелел отнести сосуды в
церковную сосудохранительницу, где хранились вещи для церковного служения.
С этих пор Меланфия стала часто посещать Евгения, и возымела сильную любовь
к нему, не зная, что под мужскою одеждою и именем скрывалась женщина. Видя
его столь юным и прекрасным, Меланфия не думала, чтобы такой юноша мог
всегда жить в чистоте, свое же исцеление она стала приписывать не святости,
а его врачебному искусству. И вот со дня на день она стала разгораться все
большим и большим желанием вступить с ним в плотскую связь и искала только
удобного времени и места, чтобы исполнить свое желание. И вот однажды,
находясь в своем поместье недалеко от монастыря, Меланфия, распалившись
нечистой похотью к юному черноризцу, притворилась больной и послала к нему с
просьбой посетить ее наедине и помочь ей, как и в первый раз.
Придя к ней, блаженная Евгения села перед постелью Меланфии. Взирая на лицо
Евгения, Меланфия была не в силах далее скрывать в себе таившийся и долго
разжигавший ее огонь.
- Я объята нестерпимым желанием и любовию к тебе, - говорила она, - и мой
дух не может успокоиться, пока ты не согласишься стать господином над всем
моим имуществом, а для меня - супругом. Для чего ты напрасно умерщвляешь
себя ненужным воздержанием, и самовольно губишь в нищете и нужде дни твоей
юности, в такой сильной степени изнуря ятело и изсушая красоту лица? Вот -
громадные имения, вот - множество золота и серебра, драгоценных камней и
дорогих одежд, великое число рабов и рабынь! Вот, наконец, ты видишь и меня,
- юную, прекрасную, овдовевшую только в этом году, к тому же бездетную, так
что нет наследника моим богатствам. Наследуй им сам и стань моим господином
и владыкой.
Все это и еще многое другое говорила Меланфия. Но преподобная Евгения грозно
ответила ей:
- Замолчи, жена, замолчи! И не пытайся повредить мне ядом древнего змия, - я
вижу, что ты соделала из себя великое жилище диавола. Отступи от слуг Божиих,
искусительница! богатства же твои пусть наследуют подобные тебе
любострастники; наше же богатство заключается в убожестве со Христом. Что же
касается до брака, то да не помыслит даже ум наш когда-нибудь о плотских
наслаждениях. О блаженная чистота, не продадим тебя за тленные богатства! О
святое девство, не оскверним тебя любодеянием! О Матерь Божия и Дева, на
Которую уповаю, не изменю я своим обетам! Один у нас брак - наша любовь ко
Христу; одни у нас богатства - блага, уготованные на небесах; одно
наследство - познание истины!
Сказав это, блаженная тотчас же встала и ушла в свой монастырь. Меланфия же,
исполнившись невыразимого стыда, а вместе с тем и гнева, отправилась в город
и, явившись к правителю, сказала ему:
- Некий христианский юноша, выдающий себя за врача и живущий в монастыре
недалеко от моего поместья, пришел ко мне в дом, и я позволила ему войти в
мою горницу для врачевания. Но он, считая меня за одну из бесчестных и
безстыдных женщин, начал понуждать меня к дурному делу, сначала льстивыми
словами, а затем хотел употребить насилие; и если бы я не закричала и рабыня
не поспешила прибежать на мой зов, то этот безстыдный юноша наверное бы
осквернил меня насилием, как варвар пленницу.
Слова Меланфии привели правителя в сильный гнев, и он тотчас же послал слуг,
чтобы взять не одного только юношу Евгения, называемого врачем, но и всех,
живущих с ним, и, заковав их в железные оковы, держать в узах. Но так как
одна темница не могла вместить всех иноков, то их распределили по разным.
Слух об этом событии распространился не только во всей Александрии, но и по
окрестным городам; и много оскорблений и поношений вынесли христиане от
язычников, ибо все слышавшие разсказ Меланеии верили в истинность слов её,
так как она славилась среди язычников честностью и благородством
происхождения.
Назначили день, когда должны были совершиться суд над иноками и казнь их;
некоторых из них правитель хотел отдать на съедение зверям, других сжечь
огнем, иных повесить на дереве, а прочих погубить разными другими мучениями.
И вот, когда наступил назначенный день, сошлось множество народа не только
из города, но и изо всех его окрестностей. Собралось также весьма много
христиан, среди коих было много пресвитеров и несколько епископов, которые
пришли, чтобы увидеть кончину неповинных рабов Божиих, взять останки их и
предать честному погребению.
Как только пришел правитель Филипп со своими сыновьми Авитом и Сергием, и
сел на обычном месте, предназначенном для судьи, тотчас же привели на
середину позорища блаженную Евгению с её евнухами и прочими иноками,
закованными в тяжелые железные оковы. Тогда народ громко закричал:
- Пусть погибнут эти нечестивые беззаконники!
Правитель же повелел, чтобы подвели ближе к нему для испытания Евгения,
начальника злых (как они говорили), чтобы положили перед ним все орудия
мучений и чтобы предстали готовые и грозные палачи.
Евгения, скрытая под мужской иноческой одеждой, стояла перед отцом своим и
братьями, низко опустив главу, чтобы не быть тотчас же узнанной. Обратившись
к ней, правитель грозно спросил:
- Скажи нам, беззаконный христианин, так ли заповедал вам ваш Христос: чтобы
вы творили скверные дела и хитростями склоняли честных женщин на исполнение
ваших дурных вожделений? Скажи нам, нечестивец, как дерзнул ты войти в дом
светлейшей госпожи Меланфии и понуждать её благороднейшую чистоту к
осквернению!? Лукаво выдавая себя за врача, ты оказался врагом и
насильником. И вот ты примешь достойную казнь за твое безстыдное и дерзкое
намерение, и, будучи злым, погибнешь злою же смертью.
Так с сильным гневом говорил правитель, а блаженная Евгения кротко отвечала
ему:
- Господь мой, Иисус Христос, Которому я служу, учит чистоте и обещает
вечную жизнь хранящим непорочное девство. Мы можем тотчас же показать, что
Меланфия ложно обвиняет нас. Но лучше, чтобы мы сами пострадали и не
потеряли плодов нашего терпения, нежели чтобы ей, побежденной и обличенной,
пришлось претерпеть какое-либо зло. Впрочем, если ты поклянешься мне именем
твоих царей, что не причинишь этой лжесвидетельнице никакого зла, то мы
сейчас допросим ее огрехе, в котором она нас неповинно обвиняет, и увидим,
что она сама окажется в нем виновной.
После того как правитель поклялся ей и обещал исполнить просимое, Евгения
сказала, обратившись к Меланфии:
- Меланфия, самое имя твое свидетельствует о черноте и помрачении! (Меланфия
в переводе с греческого означает "черноцветная".) Много различных мучений
уготовала ты христианам своей ложной клеветой. Что же, настаивай, чтобы нас
терзали, жгли и били! Но убедись, что не таковы у Христа рабы, какими ты их
ложно показываешь. Приведи же ту рабыню, которую ты назвала очевидицей
нашего греха, чтобы из её уст изобличилась ложь и стала явной истина.
Но приведенная рабыня прибавила ложь ко лжи, чтобы угодить своей госпоже,
ибо не могла сказать что-либо против неё.
- Я знаю, - говорила она, - что этот безстыдный юноша часто грешит с
простыми женщинами; он дерзкий, многократно приставал и ко мне, и, наконец,
осмелился посягнуть и на мою госпожу. Войдя в её спальню в первом часу дня,
он сначала беседовал с нею, как врач, заботясь о здоровье, затем начал
говорить безстыдные речи и, наконец, хотел произвести над ней насилие, и,
вероятно, совершил бы свое беззаконное дело, если бы я поспешно не созвала
других служанок и не избавила нашу госпожу от рук этого блудника.
Судья велел призвать других прислужниц, но и те также свидетельствовали
против инока Евгения, помогая своей госпоже. Тогда правитель в сильном гневе
воскликнул:
- Что можешь ты возразить им, нечестивец, когда столько свидетелей побеждают
тебя и изобличают твое беззаконие?
- Теперь настало время говорить, - ответила Евгения, - ибо кончилось время
молчания. Настало время свободно исповедать истину, чтобы не торжествовала
безмерно возводимая на нас ложь и не ходили среди язычников худые слухи о
христианах. Поистине я желала сохранить мою тайну до конца моей жизни, и тем
обличить на будущем суде Христовом возводимую на нас ложь и доказать мою
чистоту перед тем, из любви к Которому я ее хранила, что до сих пор я
тщательно старалась утаить, то теперь мне придется обнаружить для того,
чтобы беззаконие не торжествовало над невинностью и языческое нечестие не
глумилось над благочестивой и целомудренной христианской жизнью, и не
насмехалось над нею. Я открою истину не из тщеславия, но для прославления
имени Иисуса Христа; ибо такова сила сего Святого Имени, что и жены, живущие
в страхе Божием сподобляются достоинства мужей и люди одного пола не могут
быть верой выше людей другого пола, как говорит учитель христианский апостол
Павел: нет у Бога различия между мужем и женой, ибо все едины во Христе
Иисусе (Посл. к Галат. гл. 3, ст. 28). Так и я пожелала ради Христа, в
Которого уверовала, Которого всей душой возлюбила и на Которого возложила
все мое упование, по жизни и по внешнему виду быть скорее мужем, чем женой,
соблюдая свое девство единому чистейшему и нетленному Небесному Жениху!
Говоря так, она раздрала сверху свою одежду, обнажила часть своего
девического тела и правитель увидал, что она женщина. Тогда Евгения сказала
ему:
- Господин мой, ты - мой отец по плоти, Клавдия же - моя мать, а сидящие с
тобою Авит и Сергий - мои братья. Сама же я - дочь твоя Евгения, отрекшаяся
от мира и всех его наслаждений из любви ко Христу; вот Прот и Иакинф, мои
евнухи, вместе с которыми я приняла учение Христово. И такую благодать явил
на мне Христос, что по Своему милосердию сделал меня победительницей всех
похотей и страстей; и я непоколебимо верую, что Он и до конца сохранит меня
такою же, какова я теперь.
Она еще не успела докончить своей речи, как отец и братья на основании её
слов, а также и по некоторым чертам её лица (ибо они пристально
всматривались в нее) признали, что она - действительно Евгения. Тотчас же, в
несказанной радости и со слезами, они вскочили со своих мест и бросились к
ней, обнимая ее, целуя, плача от радости и веселясь, что внезапно нашли
Евгению, без которой и самый свет мира сего перестал быть им приятным.
Тотчас же было возвещено и матери её, Клавдии, что дочь её Евгения нашлась.
Та поспешно пришла и чего только ни делала, увидав свою возлюбленную
Евгению, какими ласковыми словами ни осыпала ее, смотря на свою дочь, как бы
на воскресшую из мертвых. Видя происшедшее, народ изумлялся и громко взывал:
- Един Христос, Един истинный Бог, Бог христианский!
А множество христиан, пришедших со своими епископами и пресвитерами для
погребения тел мучеников, также пели, исполнившись несказанной радости:
- Десница Твоя, Господи прославилась силой! Правая рука Твоя, Господи,
сокрушила врагов! Кто более нашего Бога, Открывающего сокровенное и тайное
Обличающего, Уловляющего мудрецов мудростью их?! (Кн. Исх. гл. 15, ст. 6;
Псал. 76, ст. 14. Кн. Иов. гл. 5, ст. 13).
Затем принесли златотканные одежды с драгоценными украшениями, в которые
родители и братья Евгении против её воли облекли ее, и посадили на высоком
месте, чтобы все ее видели и вместе с ними радовались обретению утраченной.
Тотчас же освободили от оков иноков, находившихся в узах вместе с Евгенией,
обласкали их и стали почитать, как истинных рабов Христовых.
Меланфия же исполнилась великого страха и стыда; и не успела еще она уйти с
места суда, как огонь ниспал с неба на её дом и сжег его до основания со
всеми богатствами и сокровищами, так что не осталось и следа от чего-либо. И
была великая радость для всех верующих в Александрии и во всем Египте.
Уверовал и крестился во Господа нашего Иисуса Христа сам правитель Филипп с
женой, с сыновьями и со всем домом, великое множество язычников приняло
тогда святое крещение, и мир был возвращен Христовой Церкви.
Вскоре после этих событий правитель Филипп послал царям Северу и Антонину
(римский император Септимий Север (193-211 г.) имел соправителем сына своего
Антопина) послание, в котором писал, что для царства римского неполезно
изгонять из городов христиан, весьма нужных для общего блага народа. Цари
послушались его совета и во всех египетских городах христиане вернули себе
свои места, земли, храмы и достоинства, пользуясь миром, - и христианское
благочестие процветало.
Но некоторые знатнейшие идолопоклонники Александрии, которым тяжело было
видеть, как со дня на день умножалось число христиан, а число поклоняющихся
идолам все более и более сокращалось, отправились к царям.
- Целых девять лет, - говорили они, - Филипп хорошо управлял египетской
страной и строго соблюдал царские законы. Но мы не знаем, что с ним теперь
сделалось, так он изменился. Он оставил служение богам наших отцов и весь
народ влечет за собой к поклонению тому, кого (как все утверждают) иудеи
казнили в Палестине, распяв на кресте. Нет более уважения и должного
повиновения вашим царским законам. Всем нам он предпочел нечестивых
христиан, из которых многие, посещая храмы наших богов, осыпают их
бесчисленными хулами, называют их деревом, бесчувственными камнями и
бездушными идолами.
Такими речами они подвигли на гнев против Филиппа обоих царей, которые и
прислали ему следующее послание:
"Божественнейший царь, правивший до нас и знавший твое благочестие и
почитание отеческих римских богов, поставил тебя в Александрии не
правителем, но как бы царем Египта, и узаконил, чтобы ты до самой смерти
своей безсменно владел этой страной и чтобы никто другой не был поставлен на
твое место. Эту честь и мы соблюдали неприкосновенно, но только до тех пор,
пока ты был другом и служителем богов. Но теперь мы слышим о тебе, что ты и
богов оставил, и к нам являешься нерасположенным. Поэтому мы повелеваем,
чтобы ты или вернулся к прежнему почитанию римских богов и тогда продолжай
по-прежнему наслаждаться почестями и славою, или же, если не перестанешь
отвергать богов, тотчас оставь свой сан и откажись от своих имений."
Прочитав царское послание, правитель сказался больным, чтобы успеть продать
все свое имущество и раздать его частью церквам, частью же - нищим.
Блаженный Филипп обладал даром красноречия и многих знатных эллинов убедил и
обратил в христианство своими речами, а малодушных и колеблющихся в вере
укрепил и утвердил.
Когда же имение его было распродано и роздано, он снял с себя сан правителя
и тотчас же все александрийские христиане избрали его себе в епископы.
Спустя некоторое время, прибыл на его место из Рима правитель по имени
Терентий.
Вскоре, некоторые люди, войдя к епископу Филиппу и застав его одного,
молящегося Богу, ударили его мечами и скрылись. Это тотчас же сделалось
известным по всему городу и всюду распространился великий плач, вопль и
смятение. Терентий велел немедленно разыскать убийц и заключил их в темницу,
связав тяжелыми оковами. Блаженный же епископ Филипп прожил три дня после
полученных ран и скончался о Господе мученической кончиной. В служении
епископском он пробыл год и три месяца. Погребли его внутри города на месте,
известном под названием Изиум, в построенной им самим церкви.
Продержав убийц некоторое время в темнице, правитель Терентий отпустил их на
свободу якобы по царскому приказу.
По смерти отца, святая Евгения собрала вокруг себя христианских дев и
продолжала вместе с ними служить Богу, проводя девственную жизнь. Мать же её
Клавдия построила обширный странноприимный дом и посвятила себя на служение
странникам и больным. Спустя немалое время, она вернулась в свое отечество
Рим, захватив с собою обоих сыновей и блаженную дочь Евгению, и поселилась
там в своем поместье. Римское правительство благосклонно приняло Авита и
Сергия, и один из них был назначен областеначальником в Карфагене (древний
город на севере Африки; ныне на его месте расположен Тунис), а другой -
царским наместником в Африке.
Между тем святая Евгения, живя в Риме, тайно приводила ко Христу и увещевала
хранить девство многих дочерей знатных вельмож. В то время в Риме проживала
юная дева Василла, царского рода, осиротевшая после кончины своих родителей.
Она была поручена до своего совершеннолетия своему дяде Элину, и обручена
царями известному храбростью и благородством юноше Помпею. Но брак был
отложен на несколько лет, ибо Василла осталась по смерти родителей еще очень
юной. Часто слыша об имени Христовом и об Евгении, о её девственной и
целомудренной жизни, и о чудесах, творимых силою Христовой, она возгорелась
духом и захотела узнать достоверно о Христе и увидеть Евгению. Но пойти к
ней самой и беседовать с ней она не могла, как из боязни, чтобы об этом не
узнал её жених, так и по причине бывшего в то время в Риме гонения на
христиан. Поэтому Василла послала к Евгении преданного ей слугу с просьбой,
чтобы та, хотя письменно, возвестила ей о Христе и научила, как должно
веровать в Него.
Святая Евгения сильно обрадовалась такому вестнику. Решив вместе с матерью
своею и с евнухами, что письмо не может так научить, как слова, исходящие из
уст человека, она велела евнухам приготовиться, желая послать их как бы в
дар Василле. Посылая их, Евгения писала:
- Вот я посылаю тебе в дар, возлюбленная сестра Василла, двух верных рабов
моих, евнухов Прота и Иакинфа, от юности возросших вместе со мной, и да
будут они тебе от меня живым письмом.
Василла с радостью приняла евнухов. Беседуя с ней и днем и ночью, они учили
ее святой вере, и она постоянно со вниманием, радостью и умилением слушала
Божественные слова, исходящие из уст их, и всем сердцем уверовала в Единого
христианского Бога, Создателя всего. Извещенный об этом папа римский,
блаженный Корнилий (управлял Римскою церковию с 251 по 252 г.), тайно пришел
к ней и окрестил ее во имя Святой Троицы. Затем и дядя её Элин уверовал во
Христа, так что Василла легко могла видеться с Евгенией и наслаждаться
святой и приятной беседой с ней. Каждую ночь Евгения невозбранно приходила к
ней в дом, под покровительством её дяди.
Таким образом святая Евгения и блаженная мать её Клавдия обратили ко Христу
много людей. Все римские христианские вдовицы имели прибежище у Клавдии, а
девы - у Евгении, и находили у них покой телу и душе. Каждую субботу вечером
святый папа Римский Корнилий посылал в дом Клавдии молитвы и псалмы (т. е.
богослужебные книги, которые в то время были редкостью), чтобы они всю ночь
молились и славословили Бога; а утром, когда пропоют петухи, он сам приходил
к ним, крестил обращающихся ко Христу, совершал Божественную литургию и
причащал всех жен Божественных Таин. И церковь Божия умножалась и процветала
среди гонения. О, сколь много святые девы Евгения и Василла обращали к Богу
дев, святая Клавдия - жен, а блаженные евнухи Прот и Иакинф - юношей!
Когда же воцарились нечестивые цари Валериан и Галлиен, гонение на христиан
усилилось.
(Валериан - римский император, царствовал с 253 по 260 г. Галлиен, сын его,
с 260 по 268 г.)
Цари издали повеление избивать всех учителей христианских, и прежде всего
стали разыскивать святого папу Корнилия.
Встретившись в это время со святой Василлой, святая Евгения сказала ей:
- Господь открыл мне, что ты скоро примешь мученический венец за свое
девство.
- Меня Господь также благоволил известить о тебе, - отвечала Василла, - что
ты получишь двойной венец мученический: один - за скорби и напасти,
перенесенные тобою в Александрии, другой же - за ту кровь, которую ты
прольешь в страданиях за Христа.
Тогда блаженная Евгения воздела руки свои к небу и сказала:
- Господи Иисусе, Сыне Вышнего, ради нашего спасения родившийся от Девы,
Пречистой Матери Твоей, приведи всех вверенных мне Тобою дев в нетленном
девстве в вечное Царство славы Твоей!
Обратившись затем ко множеству сидевших вместе с нею и с Василлою, дев
Христовых, блаженная Евгения сказала:
- Настало время собирания винограда, когда гроздия обрезаются и затем
предлагаются в виде вина на царский стол. И нет ни одного сильного царства
или высокого сана, которые бы не украшались кровию этих гроздий. Так и вы,
мои ветвии, гроздия моего сердца, будьте готовы для Господа. Девство
приближает к Богу; девство уподобляет нас ангелам; оно - мать вечной жизни,
подруга святыни, безопасный путь на небо, госпожа радости, вождь силы
чудотворения, теплота и венец веры, крепость и утверждение любви. Ни о чем
не должны мы так стараться, ни о чем так заботиться, как о пребывании в
непорочном девстве; но еще славнее умереть за девство. Что такое суетные и
обманчивые наслаждения этого мира, которые, появляясь, причиняют временную
радость, а исчезая - вечные страдания; приносят кратковременный смех, чтобы
поразить вечным плачем; показывают скороувядающие цветы удовольствий, чтобы
доставить непреходящие горести; обещают счастливую жизнь в настоящем веке,
чтобы в будущем предать вечным мукам. Ради всего этого, о возлюбленнейшие
девы, до ныне подвизавшиеся со мной девственным подвигом, продолжайте
пребывать в любви Господней, как начали. Наступили для вас дни временного
плача, чтобы вы могли возвеселиться и возрадоваться в вечности. Я же предаю
вас Святому Духу и верую, что Он соблюдет вас чистыми и непорочными. Не
старайтесь более увидеть мое плотское лицо, но смотрите духовными очами на
мои дела и поступки.
Преподав им такое увещание, Евгения поцеловала каждую из них и утешила
плачущих; помолившись затем вместе с Василлой и поцеловавшиеь, они
разошлись. В тот же день одна из рабынь святой Василлы отправилась к жениху
своей госпожи, Помпею, и сказала ему:
- Господин мой, я знаю, что цари обещали тебе в супружество мою госпожу, и
ты вот уже более шести лет дожидаешься её совершеннолетия и не заключаешь
брака. Я пришла теперь известить тебя, что тебе уже не придется вступить с
ней в брак, ибо дядя и воспитатель её - христианин и сама она всей душой
обратилась в христианскую веру и теперь гнушается не только тобой, но и всем
миром. У неё есть два евнуха, присланных ей Евгенией, и она почитает их, как
своих господ, ежедневно целуя у них ноги, как бы у безсмертных богов. Эти
евнухи и суть учители христианского волхвования.
Разсказ рабыни привел Помпея в сильнейший гнев; вскочив с места, он тотчас
же отправился к Элину, воспитателю Василлы.
- На этих днях, - сказал он ему, - я решил вступить в брак. Поэтому, позволь
мне повидаться с девицей, которую непобедимые цари даровали мне в супруги.
Воспитатель сейчас же догадался, что Помпей узнал об их обращении ко Христу,
и ответил:
- Пока Василла была мала и неразумна, до тех пор я берег ее и хранил, как
зеницу ока, и воспитывал подобающим образом. Но теперь она уже приходит в
совершенный возраст и разум, и по знатности своего происхождения хочет быть
совершенно свободной и никому неподвластной. Поэтому не в моей власти
позволить тебе увидеться с ней, - это зависит от её собственного согласия.
Разгневавшись еще больше, Помпей пришел к жилищу Василлы и начал стучать в
двери, повелевая привратницам возвестить о нем Василле.
Но, узнав об его приходе, Василла не впустила его к себе.
- Не подобает юноше, - ответила она, - вести беседы наедине в девицей;
девице же неприлично даже смотреть на мужское лицо. К тому же я не знаю, с
каким умыслом пришел ко мне Помпей.
Удалившись со стыдом, Помпей упросил некоторых вельмож и вместе с ними
бросился к ногам царей с жалобой на свою невесту и на Евгению.
- О светлейшие цари, - сказал он, - помогите своим римлянам и изгоните из
города веру в нового бога, проповедуемого Евгенией. Издавна наносят вред
народу эти люди, именующие себя христианами. Они попирают наши законы,
презирают наших богов, как суетных идолов, и искажают законы самой природы,
не позволяя невесте выходить замуж за обрученного ей жениха. Если не будет
браков, то откуда же будут родиться люди, а если они не будут родиться, то
над кем же вы будете властвовать? Откуда будут войска и сила римского
народа? Кто будет побеждать врагов? Как будет существовать наше отечество, и
как сложится жизнь человеческая?
Много и другого говорил Помпей, обливаясь слезами. Царь Галлиен со всеми
своими вельможами сжалился над ним и тотчас же издал повеление, чтобы дева
Василла или согласилась выйти замуж за своего жениха, или же была казнена
мечем; относительно же Евгении повелел, чтобы она принесла жертву богам, или
погибла в мучениях. Кроме того, царь повелел, чтобы все христиане
предавались смерти, - и не одни только христиане, но даже и те, которые бы
дерзнули укрывать у себя христиан, также подвергались бы казни.
Когда царское повеление дошло до святой девы Василлы, она громко и
безстрашно ответила:
- Мой жених - Царь царей, Христос, Сын Божий, и кроме Него я не хочу знать
другого, тленного мужа.
После этих слов ее сейчас же закололи мечем. Взяты были также и два святые
евнуха, Прот и Иакинф, и их повели к идольскому храму для поклонения идолу
Дия. Но едва святые успели войти в храм, как идол упал к их ногам и
разсыпался в прах и пепел. Правитель города, Никитий, узнав об этом, повелел
отсечь им головы, полагая, что они своим чародейством сокрушили бога Дия.
Святую же Евгению он вызвал к себе и начал ее разспрашивать о волшебном
искусстве. Отвечая ему, святая стала подробно и премудро разсказывать о
Едином Истинном Боге, самого имени Которого бесы боятся и трепещут, так что
падают вместе с идолами. Не обращая внимания на её слова, правитель приказал
отвести ее в храм Дианы для принесения жертвы; но она еше не успела вступить
в него, как храм разрушился вместе с идолом. Узнав об этом, царь велел
бросить ее в реку Тибр, с привязанным на шею камнем. Но когда это было
исполнено, камень тотчас же отвязался и святая пошла по воде, как по суше.
Тогда ее снова схватили и ввергли в сильно разожженную печь; но печь внезапно
остыла, нимало не повредив святой, которая вышла из неё совершенно целой.
Затем ее бросили в глубокий и мрачный ров и в течение десяти дней морили
голодом; но луч Божественной благодати не переставал озарять святую и
посылалась ей с неба пища. Во рву явился Евгении Господь наш Иисус Христос и
сказал:
- Я - твой Спаситель, Которого ты возлюбила и любишь всей душой и всем
сердцем, и ради Которого ты терпишь эти страдания. Я облеку тебя великою
славою и исполню неизреченною радостью. Да будет знамением для тебя и то,
что Я прииму тебя в Свои небесные селения в тот самый день, когда Я родился
на земле из чистой, девственной утробы.
Неизреченною радостью наполнило сердце святой девы это явление Господне, и
она стала радостно ожидать времени своего разлучения с телом. В самый день
Рождества Христова был послан к ней в ров палач, который и умертвил ее мечем
(по месяцеслову блажен. Иеронима и некоторым другим, Евгения пострадала
25-го декабря).
(Кончина святых Евгении, Клавдии, Василлы, Прота и Иакинфа последовала около
262 г. Гробы Прота и Иакинфа были открыты при папе Дамасе в 366 году, и над
ними выстроена была вскоре церковь. В настоящее время мощи Прота почивают в
Риме в церкви Иоанна Предтечи у Флорентинцев, мощи Иакинфа - в церкви
апостола Павла Остийской, мощи Евгении - в церкви 12 апостолов, мощи Василлы
- в церкви Пракседы.)
Блаженная мать её Клавдия со своими домашними взяла ее святое и честное тело
и погребла в родовом поместье, недалеко от Рима, где святая Евгения при
жизни погребала тела многих верующих.
Когда однажды ночью мать плакала на её гробнице святая Евгения явилась ей со
множеством других дев, окруженная великой славой, и сказала:
- Радуйся и веселись мать моя, что Христос ввел меня в радость святых, отца
же моего в число патриархов: в воскресный день Он примет и тебя в вечное
веселие. Заповедуй сыновьям твоим, моим братьям, чтобы они до конца свято
соблюдали звание христианское, принятое в крещении, чтобы они не только
телом, но и духом были мне братьями, и чтобы мы, таким образом, принесли
весь наш род в благоприятный дар Богу.
Когда святая говорила так своей матери, стали слышны голоса множества святых
ангелов, поющих и славящих Отца и Сына и Святого Духа, Единого в Троице
Бога, Ему же и от нас грешных да будет слава и хвала во веки. Аминь. |
