|
Новый чудотворец российский, святый Иоанн родился в
Новгороде Великом. Родители его — Николай и Христина — были люди
благочестивые. Посему как он, так и брат его Гавриил оба были воспитаны в
страхе Божием. О малого возраста святый Иоанн посвятил себя Богу и вел
добродетельную жизнь; когда же он достиг совершеннолетия, то был рукоположен
в пресвитера к церкви священномученика Власия. Новопоставленный иерей еще с
большим усердием стал служить Господу, неукоснительно и строго соблюдая все
заповеди Божии. Между тем родители святого Иоанна умерли. И прежде он любил
безмолвную тихую жизнь, даже намеревался принять иноческое пострижение;
теперь же, посоветовавшись с братом своим Гавриилом, он решил создать новый
монастырь на средства, оставленные родителями. Сначала они построили
деревянную церковь во имя Пречистой Богоматери в память преславного Её
Благовещения и основали монастырь; потом замыслили они воздвигнуть и
каменную церковь. С нетерпением начали братья приводить в исполнение свое
благое намерение, стали со тщанием строить каменную церковь и уже довели ее
до половины, но вынуждены были остановиться: средства их истощились. Сильно
опечалились этим блаженный Иоанн и брат его Гавриил и велико было их
огорчение. Но питая твердую веру и великое усердие к Пречистой Богородице,
они обратились с молитвою к сей Скорой Помощнице и Утешительнице всех, в
скорби находящихся:
— Владычица наша! — молились братья, — Ты знаешь нашу веру и любовь к Сыну
Твоему и Богу нашему; Ты видишь наше усердие, с коим мы обращаемся к Тебе,
Госпоже нашей! Молим Тебя: помоги нам достроить сей храм. Всю надежду нашу
мы возлагаем на Тебя, Богоматерь, не оставь нас рабов Твоих; Владычице. Мы
начали строить сей храм, но кончить его сооружение без Твоей помощи не
можем.
Так молились они Богородице и изливали пред Ней свое горе. Их усердная
молитва была услышана. Царица Небесная явилась им в сонном видении и
сказала:
— Для чего вы, возлюбленные Мною рабы Божии, впадаете в такую печаль и
предаетесь такому сетованию о том, что создание храма замедлилось? Не
оставлю Я моления вашего, ибо вижу вашу веру и любовь. В скором времени у
вас будет все необходимое для сооружения храма и даже останется излишек;
только не оставляйте благого дела и не охладевайте в вере.
Видение сие придало братьям силы и бодрости. После утрени они разсказали
друг другу о том, что видели, и надежда их окрепла еще более. В тот же день
ранним утром они вышли из монастыря, и вдруг видят пред воротами
монастырскими красивого коня: на нем была надета узда, обложенная золотом;
золотом же было оковано и седло. Конь стоял тихо и неподвижно, всадника же
на нем не было. Дивясь красоте и богатому убранству коня, братья долго
ждали, не придет ли его хозяин. Но никто не появлялся, а конь все неподвижно
стоял на том же самом месте. Тогда они подошли к нему ближе и увидели, что
по обоим сторонам седла висят два туго набитые мешка. Уразумев, что сие
ниспослано им свыше, они сняли с коня мешки, и тотчас конь стал невидим.
Братья развязали мешки и нашли в одном до самого верха золото, другой же был
наполнен серебром. Удивившись такому попечению о них Божию и Пресвятой
Владычицы, они стали возсылать горячие благодарственные молитвы. Скоро, с
Божиею помощию, окончили они церковь и благолепно ее украсили; затем купили
они много сел, для содержания монастыря, и несмотря на то, у них осталось
еще немало денег, которые они и отдали игумену и братии. В сем монастыре и
сами они приняли иноческое пострижение, причем Иоанн был наречен Илиею, а
Гавриил — Григорием. Богоугодно проходила жизнь их в посте и молитвах,
исполненная иноческих трудов и подвигов.
Когда скончался святый архиепископ Новгородский Аркадий, блаженный Илия был
вызван из монастыря и против воли возведен на архиепископский престол.
Считая себя недостойным такого сана, Илия отрекался от него, но князь с
мирскими и духовными начальниками и все граждане Новгородские единогласно
избрали Илию на архипастырство. Усердными мольбами и просьбами все убеждали
смиренного инока вступить на престол архиепископский, все требовали сего.
Наконец, против своего желания, он повиновался воле граждан и рукоположен
был в архиепископа Новгородского святейшим Иоанном, Киевским и всея России
митрополитом. Он верно пас стадо Христовых овец, живя в святости и
праведности.
(Ему приписывается поучение, произнесенное им, вероятно, при вступлении
своем на архипастырский престол. В этом слове, обращенном к Новогородским
священникам, архиепископ говорит сначала о своем вступлении на
архипастырский престол:
— Богу и Пресвятой Богородице было угодно, по вашим молитвам, чтобы я,
худой, не отрекался от сего великого сана, которого я недостоин.
Свидетельствуюсь Богом и Его Пресвятою Материю, что я не сам домогался сего
сана, но принял его, боясь суда Божия и уступая вашей любви ко мне,
недостойному. Так как вы сами побудили меня на сие служение, то теперь
послушайте меня. Не говорите: "Он — один из нас. Что станет нам делать?" Я
не хочу причинять зла вам, своей братии, ибо не в том мое служение, — это
ведает Бог и вы. Но если кто из вас впадет в грех, то я не могу оставить
этого в пренебрежении, чтобы чрез сие вы не впали бы в слабость. Ведь тогда
я буду виной гибели своей паствы и вы через меня погибнете. К чему же мне
тогда было и родиться на свет? Да и вы напрасно бы трудились, упрашивая меня
быть вашим пастырем. Прошу вас, братия, приимите с любовию то, что я сказал
вам в своем худоумии. Я не от себя говорю, но к этому понуждает меня Святое
Писание. Ведь тот, кого назвали пастырем, не должен молчать. Если вследствие
нерадивости пастуха волки похищают овцу, то пастух должен сугубо заплатить
эа нее владельцу овцы. Как же мне молчать? Тогда будет вред для вас стада
Христова и моих духовных чад.
В начале слова моего я прошу вас: не привязывайтесь сильно к сему миру, но
постоянно учите людей. Прежде всего смотрите, чтобы они не предавались
сильному пьянству. Ведь сами знаете, что чрез сие всего больше гибнут люди,
не только простые, но даже и мы. Когда приходят к вам на покаяние ваши
духовные дети, то спрашивайте их с кротостию. На кающихся не налагайте
тяжких епитимий. Не пренебрегайте книжным чтением, ибо если мы не станем
делать сего, то чем будем отличаться от простых некнижных людей? Если кто,
будучи при смерти, покается, то такового сподобляйте причащения, хотя бы он
и был великим грешником. А если потом он выздоровеет, то подвергните его
епитимии. А на сирот епитимии не налагайте. Никого не отягчайте епитимиями,
— пусть все каются. Ведь иго Христово должно быть легко. Вот теперь наступил
великий пост. Старайтесь сами воздерживаться от всего, и чадам вашим
духовным не советуйте употреблять меду во все время поста, и сами его не
пейте. Особенно побуждайте их на милостыню. Господь запрещает творить
милостыню из неправедного добытка. Если кто и творит милостыню, но
притесняет в то же время других, таковых вы наставляйте и порицайте. Если из
правого имения и сотворят небольшую милостыню, то великой она вменится перед
Богом. Стоя в церкви, не шумите с другими, но молчите. Особенно надо
соблюдать молчание женщинам, а то не поймешь, зачем они ходят в храм. Часто
призывайте к себе своих духовных чад и спрашивайте, как они живут. Ведь одни
бывают очень застенчивы, а другим диавол препятствует говорить прямо. Он
старается уловить их, так чтобы они умерли не покаявшись. Учите детей, чтобы
они почитали своих родителей. Простите меня, братия, что я осмелился
предложить вам слово от моего худоумия. Вы и сами все это хорошо знаете. Вам
известно, что я не отличаюсь книжным хорошим языком. Если я что нескладно и
сказал, то не порицайте меня. Я бы и еще мог вам сказать, но лучше сие малое
нам исполнять, нежели великое оставлять в пренебрежении").
Во время его архиепископства князь Суздальский Андрей соединился со многими
другими князьями земли русской, в числе семидесяти двух, против Новгорода
Великого, задумав разорить его, а своих единокровных и единоверных братий
пленить и предать смерти. Рати неприятельские пришли к городу и,
расположившись вокруг, в течении трех дней сильно теснили его. Граждане,
увидев большое число осаждавших, упали духом; силы их истощались, сильно
скорбели и смущались они, ни откуда не видя помощи. Только у Бога просили
милости и надеялись на молитвы своего святого архиерея. Как истинно добрый
пастырь, видя приблизившихся волков, готовых расхитить его стадо, Илия стал
на страже, неусыпающим оком взирая к Богу и святыми молитвами своими, как
стенами, защищая город. Когда в третью ночь он, по своему обычаю, стоял на
молитве пред иконою Господа Иисуса Христа и со слезами просил Владыку об
избавлении города, то услышал голос, говорящий ему:
— Иди в церковь Господа Иисуса Христа, что на Ильинской улице, возьми образ
Пречистой Богородицы и вынеси его на городские стены против врагов; тогда
увидишь спасение городу.
Услышав сии слова, Илия исполнился неизреченной радости и провел всю ту ночь
без сна; утром же он созвал всех и разсказал о случившемся. Слыша то, люди
прославляли Бога и Пречистую Его Богоматерь и, как бы получив некоторую
помощь, воспрянули духом; архиепископ же послал своего протодиакона с
клиром, приказав им принести к себе честную ту икону, а сам с освященным
собором начал совершать молебное пение в великой церкви во имя Софии —
Божией Премудрости. Посланные, дойдя до церкви Спасовой, где находилась
чудотворная икона Пресвятой Богородицы, сперва, по обычаю, поклонились Ей,
потом хотели взять образ, но не смогли даже и с места сдвинуть его; сколько
раз они ни пытались поднять икону, все-таки это им не удавалось. Тогда они
возвратились к архиепископу и поведали ему о том чудесном явлении. Взяв всех
с собою, архиепископ отправился в Спасову церковь; придя туда, он пал на
колени пред иконою Владычицы и молился так:
— О премилостивая Госпоже, Дево Богородице, Ты — Упование, Надежда и
Заступница нашему городу, Ты — Стена, Покров и Прибежище всех христиан,
посему и мы грешные надеемся на Тебя! Молись, Госпоже, Сыну Твоему и Богу
нашему за город наш, не предай нас в руки врагов за грехи наши, но услыши
плач и воздыхание людей Твоих, пощади нас, как некогда пощадил Ниневитян Сын
Твой за их покаяние. Яви и на нас Свою милость, Владычице.
Окончив молитву, святитель начал молебен, и когда клирики воспели кондак: "Предстательство
христиан непостыдное", внезапно честная икона Пречистой Богородицы двинулась
сама собою. Весь народ, видя такое поразительное чудо, единогласно
воскликнул: "Господи, помилуй!" А святейший архиепископ, взяв в руки честную
икону и, благоговейно облобызав ее, отправился с народом, совершая молебное
пение, поднял икону на городскую стену и поставил ее против врагов. В то
время неприятели стали все сильнее теснить город, пуская на него тучу стрел.
И вот, Пресвятая Богородица отвратила лик Свой от неприятелей и простерла
взоры на город, что было явным знаком великого милосердия Владычицы,
являемого людям, бедствующим в осаде. Архиепископ, взглянув на святую икону,
увидел на очах Богоматери слезы; взяв свою фелонь, он стал собирать в нее
каплющие с иконы слезы, возгласив:
— О, преславное чудо: от дерева сухого истекают слезы! Сим Ты, Царице, даешь
нам знамение, что со слезами молишься Сыну Твоему и Богу нашему об
избавлении города.
И весь народ, видя Пресвятую Богородицу, проливающую слезы, возопил к Богу с
рыданием и сердечным умилением. Внезапно на неприятелей напал страх, тьма
покрыла их, гнев Божий привел их в смятение, и они начали убивать друг
друга. Заметив смятение врагов, жители Новгорода отворили городские ворота и
с оружием в руках устремились на противников; одних из них они посекли
мечами, других живыми взяли в плен, и так, с помощию Пресвятой Богородицы,
победили все полки вражеские. С этого времени святитель Божий Илия установил
в великом Новгороде торжественный праздник предивного Знамения Пресвятой
Богородицы и назвал день тот днем избавления и днем наказания, ибо по
молитвам Пресвятой Богородицы Бог послал избавление гражданам и наказание
тем, которые дерзновенно возстали на своих единоплеменных и единоверных
братьев и произвели междоусобную брань. С того времени Новгород Великий,
управляемый своим добрым пастырем, пользовался полным миром и глубокой
тишиной. Занимая в течение нескольких лет архиепископский престол, блаженный
Илия в ревностной заботе о большем прославлении святого имени Божия,
построил прекрасные церкви; число всех воздвигнутых им храмов простиралось
до семи.
Первая церковь, которую он создал еще до своего пострижения в иноки, была в
честь Благовещения Пресвятой Богородице; вторая — в память Богоявления
Господня — была построена уже во время его святительства; третья — во имя
святого пророка Илии, четвертая — преподобного Феодора, игумена Студийского;
пятая — святых трех отроков Анании, Азарии, Мисаила и святого пророка
Даниила; шестая — святого праведного Лазаря четверодневного; седьмая была
посвящена святому чудотворцу Николаю.
Воздвигая церкви, Илия прославился и своею благочестивою жизнию: он был
весьма милостив ко всем, отличался необычайной кротостию и нелицемерной
любовью; был он как бы солнцем в церкви Христовой, разливая свет добрыми
своими делами, прогоняя мрак злодеяния и сокрушая главу князя тьмы — диавола,
который всегда питает вражду и завидует спасению человеков; имел также
святый Илия такую власть над нечистыми духами, что своим словом мог
связывать их, о чем свидетельствует следующая дивная повесть.
Однажды святитель, по своему обыкновению, в полночь стоял в своей келии на
молитве. Бес, желая устрашить святого, вошёл в рукомойник, который висел в
его келии и, возмущая воду, стал производить шум. Святитель, поняв, что сие
— дело диавола, подошёл к сосуду, осенил его крестным знамением, и
запрещением своим так связал беса в умывальнике, что тот томился там долгое
время, будучи не в состоянии выйти оттуда; наконец, не вынося более муки,
так как сила крестного знамения палила его, бес начал вопить человеческим
голосом:
— О горе мне! сила креста жжет меня, не могу более терпеть такого страдания!
отпусти меня скорее, святый угодник Божий.
Илия же спросил:
— Кто ты и как вошёл сюда?
Диавол отвечал:
— Я — лукавый бес и пришёл смутить тебя, ибо я думал, что ты, как человек,
устрашишься и перестанешь молиться; но ты заключил меня в этом сосуде, и
теперь я сильно мучаюсь. Горе мне, что я прельстился и вошёл сюда. Пусти
меня, раб Божий; отныне никогда не буду я приходить сюда.
Так бес вопил долгое время. Наконец святитель сказал:
— За твою безстыдную дерзость повелеваю тебе сею ночью отнести меня в
Иерусалим и поставить у храма, где находится Гроб Господень; из Иерусалима
тотчас же ты должен обратно перенести меня сюда в мою келию в ту же самую
ночь, и тогда я отпущу тебя.
Бес всячески обещался исполнить волю святого, лишь бы только блаженный
выпустил его из сосуда. Святитель выпустил его со словами:
— Превратись в оседланного коня и стань перед келиею моею.
Подобно тьме вышел бес из сосуда и обратился, по повелению святителя, в
коня. Блаженный Илия, выйдя из келии, сел на беса, и в ту же ночь очутился в
святом городе Иерусалиме, близ храма святого Воскресения, где находился Гроб
Господень. Здесь угодник Божий запретил бесу отходить от того места; и бес
стоял, словно прикованный, не имея силы сдвинуться с места, пока Илия
совершал поклонения Гробу Господню и честному древу святого Креста. Подойдя
к храму, святитель преклонил колена пред дверями и стал молиться; вдруг
запертые двери отверзлись сами собою, а у Гроба Господня зажглись свечи и
лампады. Архиепископ, вознося Богу благодарственные молитвы и проливая
слезы, поклонился Гробу Господню и благоговейно облобызал его, также
поклонился он и животворящему Древу, всем святым иконам и местам. Исполнив
свое желание, он вышел из храма, и снова двери церковные затворились сами
собой; бес же стоял на том месте, где ему было повелено, в виде оседланной
лошади; сев на него, Иоанн опять в ту же ночь прибыл в Новгород Великий и
очутился в своей келии. Уходя от святителя, бес умолял его не говорить
никому, как он служил ему, как был связан клятвой, как повиновался он,
словно пленник.
— Если же ты разскажешь кому-либо, — прибавил нечистый дух, — как ты ездил
на мне, то не перестану я строить против тебя козни и наведу на тебя сильное
искушение.
Так грозил бес, а святитель осенил себя крестным знамением, и тотчас исчез
от него бес, словно дым.
В одно время святый Иоанн вел духовную беседу с игуменами, священниками и
благочестивыми гражданами; он разсказывал жития святых, говорил много о
душеполезных подвигах и, между прочим, сообщил и о своей поездке в
Иерусалим. Разсказывая же, он не называл самого себя, а как будто говорил о
ком-либо другом.
— Я, — сказал он, — знаю такого человека, который в одну ночь из Новгорода
достиг до Иерусалима: поклонившись гробу Господню и Животворящему древу
креста Господня, он снова в ту же самую ночь вернулся в Новгород; во время
своего путешествия он ездил на бесе, которого связал своим запрещением;
сделав его пленником своим.
Слушатели сильно удивлялись сему разсказу святого.
С того времени бес начал в келии святого показывать людям, которые во
множестве приходили к Иоанну, то женскую обувь, то ожерелья, то какие-либо
женские одежды. Приходящие к архиепископу люди, видя сие, сильно смущались
и, толкуя между собою о виденном, говорили друг с другом:
— Человеку-блуднику недостойно занимать апостольский престол.
Когда однажды народ собрался и пошёл к келии святого, то увидел девицу,
которая побежала перед народом, как бы удаляясь из келии блаженного.
Видевшие сие закричали и погнались было за девицей, чтобы схватить ее, но та
убежала за келию и исчезла. Услышав народный крик и шум, святитель вышел и
келии и спросил собравшихся:
— Что такое случилось, дети мои? о чем вы шумите?
Они закричали на него, стали бранить и укорять его, как блудника, схватили
его, и, не зная, как далее поступить с ним, стали толковать между собой:
— Отзовем его на реку и посадим на плот, чтобы он выплыл из города по реке.
Посоветовавшись, они повели архиерея Божия к большому мосту на реке Волхове
и посадили святителя на плот.
Но плот поплыл не вниз по течению, но против течения вверх, несмотря на то,
что у большого моста течение воды было очень сильное, и никто не влек плот.
Он направлялся к монастырю святого Георгия, который находился на разстоянии
трех поприщ от города. Видя такое чудо, люди ужаснулись, позабыв о злобе,
они разрывали свои одежды и с плачем говорили:
— Согрешили мы и неправедное дело сотворили, ибо мы, овцы, осудили невинно
тебя, нашего пастыря.
Идя по берегу, они молили святителя, чтобы он простил их прегрешения и
возвратился на свой престол.
— Прости нам, отец, — кричали они, — в неведении мы согрешили против тебя,
не помяни злобы нашей и не оставляй чад своих.
Также и весь клир, забегая вперед и земно кланяясь блаженному, с рыданием
умолял его возвратиться на свой престол. Архиепископ же молился за обидевших
его:
— Господи, не вмени им сего во грех!
Пристав к берегу за полпоприща (на 345 саженей, или на 2/3 версты с
небольшим) от вышеупомянутого монастыря, он спустился с плота и вышел на
берег. Народ же, припадая к нему с плачем, просил прощения, и было великое
ликование, когда святитель даровал им прощение; еще сильнее радовались они
тому, что Господь открыл неповинное и чистое его житие. Незлобивый пастырь,
всем даровав прощение, разсказал, как он побывал в Иерусалиме, как ездил на
бесе, и как диавол старался устрашить его. Все, слыша сие, прославляли Бога.
Итак святитель возвратился на престол свой с великою честию и славою.
После всего описанного, святитель жил недолгое время. Узнав о приближении
своей кончины, он отложил свой архиерейский омофор и принял схиму, причем
дано было ему имя Иоанна, которое он носил до своего пострижения в иноки. В
сем ангельском образе он с миром преставился ко Господу (7 сентября 1186
года). Тело его было погребено в храме Софии — Премудрости Божией.
После него на престол архипастырский был возведен родной его брат Григорий,
который также верно пас словесное стадо.
Богу нашему слава ныне и присно и во веки веков! Аминь.
(В 1439 году, во время архиепископства Евфимия, обретены были мощи святого
Иоанна. С течением времени, граждане позабыли о святом архиепископе, не
знали даже и гробницы его. В этом же году небольшой камень в притворе
Софийского храма оторвался с своего места и упал на гробницу преподобного,
так что большая каменная надгробная плита разбилась. Это показалось
удивительным; потому сняли разбившуюся плиту и под нею обрели нетленные мощи
сего угодника Божия; но никто не знал, как зовут сего подвижника. Тогда
Иоанн сам явился во сне архиепископу Евфимию и назвал себя. С того времени и
началось местное почитание святого Иоанна; общее же празднование памяти сего
подвижника было установлено митрополитом Макарием в 1547 г.).
|
