|
Иеромонах Мина (Иван Максимович Скопцов), (21.01.1922 –
18.01.2003).
Вспоминает знавшая его много лет келейница схимонахини
Ольги: "Отец Мина был очень духовным человеком. Старческая почва была
заложена в нем нашими матушками Севастианой и Ольгой — обе старицы
предсказывали сто священство и монашество. Отец Мина был сильный
молитвенник, многое и многих "вытягивал" своей молитвой. Поистине это был
человек Божий, верный Его служитель и великий труженик. Где бы он ни служил,
постоянно жил в холоде и неустройстве. Когда приезжали к нему, на ночь не
снимали одежду, и всё ждали, когда наступит утро. А он жил в таких условиях
годами. Вспоминается и то, как он преодолевал немощи и болезни! Вся жизнь
его прошла в тяжелейших болезнях, постоянно жил батюшка с болью, но всегда
оставался ровным, спокойным, улыбающимся, благодушным. Большой подвиг поднял
отец Мина".
Духовные дети отца Мины воспринимали его как благодатного старца. Их
воспоминания и свидетельства убедительно это подтверждают. Он был
старцем-молитвенником. Советы и наставления его были кратки и просты. Он
вымаливал у Господа для своих духовных детей, для ближних и дальних то, что
было им необходимо для духовного возрастания, укрепления и вере, устроения
личной жизни. Его личность, его жизнь и судьба, множество случаев
благодатной помощи людям достойны отдельной книги. Надеемся, что со временем
такая книга появится. Здесь же мы попытаемся кратко описать жизненный путь
батюшки и приведем некоторые яркие случаи из воспоминаний духовных чад этого
истинного подвижника веры и благочестия — духовного наследника великих
стариц схимонахинь Севастианы и Ольги.
Будущий отец Мина (в миру Иван Максимович Скопцов) родился 21 января 1922
года в селе Попово-Лежачи Глушковского района Курской области. Как и многие
поколения предков, родители его Максим Иванович и Липа Федоровна
принадлежали к крестьянскому сословию. Трудились от зари до темна, семья
Скопцовых считалась по местным меркам зажиточной. Мужчины были хорошими
ремесленниками и в межсезонье сельскохозяйственных работ отправлялись на
заработки. Благодаря этой семейной традиции Иван Максимович уже с детства
обучился столярному и слесарному ремеслу, это ему очень пригодилось в жизни.
У Ивана был брат Петр (он стал учителем русского языка и литературы,
преподавал в Тульской области, умер в 1995 г.), и две сестры — Евдокия
(умерла в 1978 г.) и Ирина.
Крестили Ивана в местной церкви, в честь святого Пророка, Предтечи и
Крестителя Иоанна. Назвали его именем деда по отцу, почитаемого всеми за
праведную жизнь. Когда он умер (случилось это после октябрьского
переворота), хоронило его все село, а за поминальным столом, как вспоминают
родные, сидело более ста семидесяти человек. Крестьянство твердо хранило
веру отцов своих и после установления безбожной власти. Родители были
глубоко верующими благочестивыми людьми и воспитывали детей в православной
вере, которую Иван Максимович исповедовал всю свою жизнь и никогда не
предавал.
В родном селе Иван закончил пять классов местной школы, после чего в 1937
году семья Скопцовых переехала в Москву. Иван устроился работать столяром на
Софринском артполигоне, в те же годы поступил на рабфак, который закончил в
1941 году.
С первых же дней Великой Отечественной войны Иван Максимович воевал на
передовой. Перед уходом на фронт мать подарила ему Евангелие, которое он
сохранил во всех испытаниях до окончания службы в армии (1947 год). Иван
Максимович был крепким и ловким, умел найти выход из самых трудных
положений. Начальство заметило эти качества, и его определили во фронтовую
разведку. Не раз приходилось ему пробираться через линию фронта для связи с
партизанскими отрядами. Был он и снайпером и сапером.
Однажды едва не попал в штрафную роту: кто-то донес, что он постоянно хранит
и читает Евангелие. Начальник политотдела вызвал его и потребовал, чтобы
Иван Максимович уничтожил Евангелие и заявил, что не верит в Бога. Он
ответил так: "Меня мать благословила на фронт этим Евангелием, а от веры я
не отрекусь."
В штрафники его не отправили, но перевели в другую воинскую часть, наказав
лишением орденов Красной Звезды и Великой Отечественной войны.
На фронте Иван Максимович получил пулевое ранение в висок, но врачи выходили
его. В 1945 году снова ранение в голову, после которого он долго не мог
говорить. Год пролежал он в госпитале и буквально сбежал из него, когда
вернулась речь. Ему предлагали сделать черепно-мозговую операцию для
удаления осколков, но Иван Максимович отказался, так как хорошо знал, что
перенесшие подобную операцию нередко становились сумасшедшими. В 1960-70-е
годы осколки выходили сами из головы.
В 1947 году Иван Максимович возвратился из армии. После госпиталя дали
инвалидность первой группы. Но он не любил обращаться к врачам и не пошел
продлевать срок инвалидности, а устроился на работу электромехаником в
институт НИИ ЦНИГРИ. В 1950 году он перешел на работу в Институт твердых
сплавов, а оттуда перевелся в Депо рефрижераторных поездов (1954 г.), где
проработал до 1969 года. Но с институтом связь не терял и постоянно
подрабатывал там: перематывал моторы, крутил якоря. Мастер он был
замечательный и его очень ценили в институте. Иван Максимович был мастером
на все руки — плотником, столяром, слесарем, электромехаником, часовщиком,
мог починить, отремонтировать, реставрировать практически любые механизмы и
электроприборы.
Со своей будущей супругой, Марией Андреевной Сазоновой батюшка познакомился
еще до войны. Она работала на автозаводе имени Сталина (ныне ЗИЛ) и получила
комнату в новом доме, построенном заводом. Тогда одежду и ткани продавали по
карточкам. И вот Мария Андреевна стояла в очереди за этими карточками на
текстиль возле своего дома. Она была красавицей в юности. Иван Максимович
увидел ее и сказал вслух:
— Вот моя будущая невеста.
На что она ответила:
— А вы у меня сто первый жених.
Вскоре после их знакомства началась война, и Иван Максимович ушел на фронт.
Они не переписывались, и казалось, потеряли друг друга. Но Господь судил
иначе. Недаром говорят мудрецы, что истинные браки заключаются на небесах.
Чудесным образом Иван и Мария снова встретились. Случилось это так.
По возвращении из армии в 1947 году Иван Максимович оказался около дома
Марии и как раз в это время она мыла окна. Одно из стекол выскочило из рамы
и выпало наружу. Иван Максимович поднял его, вошел в дом и аккуратно
поставил на место, ведь он был хорошим столяром и плотником. Отец девушки
сбегал в магазин, чтобы угостить и отблагодарить благодетеля. За столом
выяснилось, что Иван с Марией были знакомы еще до войны. Иван Максимович
расхрабрился и попросил руки дочери. Отец сказал, что рад породниться с
таким молодцом, но Мария отказалась:
— Не хочу выходить замуж!
Однако ни отец, ни жених не отступались, и Мария Андреевна согласилась. Это
была счастливая пара, счастливая семья, хотя немало невзгод пришлось им
пережить. Родились у них четыре дочери — Ирина, Валентина, Людмила и
Александра.
В послевоенные годы Иван Максимович познакомился с матушкой Севастианой. Он
любил ездить к старцам и подвижникам за благословением и для беседы. Поэтому
когда ему предложили зайти к московской старице схимонахине Севастиане, он с
радостью согласился. Пришел но указанному адресу, дверь открыла келейница
старицы и сказала, что матушка не может его принять. Иван Максимович
извинился и отправился восвояси. Но в это время в дверях появилась мать
Севастиана и закричала келейнице:
— Ты что же делаешь; ты же священника прогнала!
Она возвратила Ивана Максимовича и сказала:
— У меня есть столик, может быть ты его отремонтируешь?
Иван Максимович с его золотыми руками отреставрировал столик и вернул его
матушке. Так началось их знакомство. Приходила к матушке и супруга Ивана
Максимовича. Матушка сначала отнеслась к ней строго, а потом расцеловала.
Сам отец Иоанн рассказывал такой случай. Пришел он однажды к матушке
Севастиане со священником. Когда подошли к ее домику, времени уже было
половина десятого вечера. Стали они рассуждать, стоит ли беспокоить матушку
так поздно, уже стемнело. И в этот момент из дома вышла сама старица:
— Ну, долго ли вас еще ожидать?
Не раз бывал Иван Максимович в Малой Иловице у старца преподобного Амфилохия
Почаевского. Сохранились фотографии, на которых он стоит рядом со старцем,
но нам не ведомы подробности их отношений и встреч. Известно лишь, что отец
Амфилохий предсказал Ивану Максимовичу священство.
Был он знаком и со схимонахиней Ольгой. Перед своей смертью мать Севастиана
направила всех своих духовных чад и подопечных окормляться у схимонахини
Ольги. После этого Иван Максимович стал частым гостем в ее доме. Матушка
Ольга также предсказала ему священство, говорила своим дочкам, что Иван
Максимович будет их причащать и будет за нас молитвенником.
Иван Максимович долгое время страдал от болей в желудке: врачи предполагали,
что это язва желудка. Но в 1972 году он попал на операционный стол в
Институте хирургии. Во время операции обнаружили прободную язву
двенадцатиперстной кишки и злокачественную опухоль в желудке. Врач, делавший
операцию, сказал о больном, что это — живой труп. На пятый день после
операции его привезли домой умирать, так как врачи считали положение
совершенно безнадежным. Но как же тогда исполнятся пророчества преподобного
Амфилохия, московских стариц схимонахинь Севастианы и Ольги? Все они в один
голос утверждали, что Иван Максимович будет священником и даже монахом.
Господь не посрамил их пророчеств. Иван Максимович оправился, исцелился от
страшной болезни.
Выхаживала его матушка Мария. Иван Максимович отказался от обычных лекарств
и принимал гомеопатические средства, очень помогала ему известный
врач-гомеопат Мария Ефимовна Дроздова. Во время этой болезни Иван Максимович
постоянно приходил к матушке Ольге, она утешала его и однажды усадила пить
чай, наливая одну чашку за другой. Иван Максимович взмолился, что больше не
может, но матушка все подливала. Когда он совсем не мог больше пить, старица
сказала:
— Сколько чашек выпил, столько лет проживешь.
После этих слов Иван Максимович совершенно уверился в своем исцелении, и
прожил еще двадцать лет. Впоследствии, уже будучи священником, он
встретился, по видимости, случайно (но, конечно, Промыслом Божиим) с тем
врачом, который так безобразно отнесся к нему во время и после операции. Тот
спросил удивленно:
— Как, вы еще живы?
Батюшка ответил:
— Если бы я не был священником, то сказал бы вам или ответил так, как
отвечали таким, как вы, на фронте...
У батюшки постоянно было воспаление легких, он ходил, жил и служил с
температурой, но никогда не жаловался на немощь. Дышал он трудно, так как
долгие годы страдал астмой. Много лет он не мог вылечить зубы и сделать
протезы. Когда, наконец, кто-то из его духовных чад дал деньги на
протезирование, батюшка сказал:
— Ладно, зубы подождут, надо заплатить за электроэнергию, а то отключат свет
в храме и отопление разморозится. Храм важнее зубов.
С 1980-х годов отец Иоанн духовно окормлялся у архимандрита Иоанна
Крестьянкина. Однажды к старцу приехала знакомая батюшки и сказала, что отец
Иоанн очень плох и возможно скоро умрет.
— Ничего не умрет, матушка его отплачет.
И действительно, "отплакала", отец Иоанн в очередной раз поднялся от одра
смерти.
Господь сотворил чудо — Иван Максимович стал поправляться после той
злополучной операции. Как-то зашел он в храм Илии Обыденного и стало ему
плохо, да так, что лег прямо на полу. Подошел к нему диакон:
— Ты что лежишь?
— Да встать не могу, сил нет.
— А не хочешь работать в храме?
Подошел священник (или настоятель) и диакон предложил:
— Давайте его в алтарь введем, нам ведь нужен алтарник.
— А кто за него поручится? — спросил священник.
— Вот монахини, они его знают.
Так Иван Максимович стал алтарником в храме Илии Обыденного. Три года
трудился он здесь, хотел поступить в духовную семинарию, но тут начались
преследования. За ним следили сотрудники КГБ.
Однажды пришли его арестовывать, но Господь не допустил. Иван Максимович
почувствовал, что ему грозит опасность. Сотрудники КГБ ожидали его в
подъезде, но Иван Максимович не вошел в дом, а подождал, пока не появится
дочь. Дождавшись её, он попросил, чтобы она посмотрела, нет ли в подъезде
посторонних, а войдя в квартиру, не зажигала свет. Дочь действительно
увидела две фигуры, маячившие в темноте.
Тогда Иван Максимович уехал в Клин, прятался там, одновременно помогал в
алтаре Скорбященского храма. В Клину Иван Максимович находился у
архимандрита Андрея, с которым его связывала давняя дружба. Отец Андрей был
очень интересным человеком, обладавшим благодатными дарами. Ранее он
подвизался в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре, но потом по каким-то причинам
переехал в Клин. Рассказывают, что он жил в доме у повара Сталина, который
его почитал и даже крестил его детей. Дочь батюшки вспоминает, как
архимандрит Андрей приезжал к ним в Москву в 1973 году. Тогда он спросил у
нее:
— А кем ты хочешь быть?
— Геологом.
— Так тебя ведь продадут.
— Разве это возможно?
— Возможно, да еще как.
Самое интересное, что в точности по слову отца Андрея в ее жизни так и
получилось. Она окончила геологоразведочный институт и желала работать по
специальности, но ее буквально "продали" в другое ведомство, переведя в
институт, в котором она работает до сего времени.
Впоследствии отец Андрей получил приход в Тульской епархии и постоянно звал
Ивана Максимовича к себе. Скончался архимандрит Андрей на Пасху в 1978 году
в селе Благодатном, там же его и похоронили. Это был истинный подвижник и
старец.
3 января 1975 года Иван Максимович написал прошение о принятии его в клир
Рязанской епархии. И уже 2 марта, в воскресенье, епископ Рязанский и
Касимовский Симон (ныне митрополит) рукоположил его во диакона, а 9 марта, в
Неделю мясопустную — в сан священника. Обе хиротонии были совершены в
кафедральном Борисо-Глебском соборе города Рязани. 12 марта того же года
отца Иоанна назначили настоятелем церкви Рождества Христова села Ижеславль
Михайловского района.
Но прослужил здесь батюшка недолго. 20 мая 1975 года его перевели
настоятелем Троицкой церкви села Барсснсво Клепиковского района, а 11
сентября того же года он получил новым приход — Архангельскую церковь села
Казачий Дюк Шацкого района. Владыка Симон переводил отца Иоанна из храма в
храм. За 27 лет священства батюшка служил в тринадцати (!) храмах Рязанской
епархии.
Как правило, ему доставались полуразвалившиеся церковные здания, с
протекающими кровлями, без подсобных помещений. Жить приходилось в ужасных
бытовых условиях. Как только очередная церковь была восстановлена и в ней
появлялись прихожане — главным образом духовные дети отца Иоанна, его
переводили на восстановление следующего храма. Люди переезжали вслед за
любимым батюшкой, проходили пешком большие расстояния, добирались на
попутках и т.п., чтобы помолиться с ним, помочь ему обустроиться в новом
месте. Духовные чада следовали за ним во все новые места служения.
Когда батюшка служил в селе Казачий Дюк с отцом Анатолием, произошел такой
случай. Пришла в храм больная женщина с просьбой о помощи. Все тело ее
покрылось струпьями, приносящими тяжкие страдания. Никакие средства, ни
известные и дорогостоящие врачи не могли помочь. Отцы отчитали ее и тело ее
очистилось, но предупредили, что если она хочет быть здорова, должна
серьезно и искренно обратиться к Богу, ходить в храм, исповедоваться и
причащаться. Но она работала преподавателем Высшей партийной школы и не
решилась исполнить данного ей благословения. К тому же она подумала, что,
может быть, и не по молитвам исцелилась от болезни, а само собой все прошло.
Но очень скоро болезнь возвратилась. Тогда она прибежала к отцу Иоанну и
умоляла помочь, обещая на сей раз в точности исполнить сказанное ей. Снова
ее отчитали — и больная очистилась. Первое, что она сделала после этого, -
на ближайшем партийном собрании положила на стол свой партбилет, сказав, что
она верит в Бога. Стали разбираться, организовали комиссию, которая
выяснила, кто ей помог. Затем из партийных органов написали грозное послание
епархиальному архиерею с требованием "принять меры".
Время было "застойное", так что проигнорировать это послание Владыка не мог.
Он вызвал отцов Анатолия и Иоанна и сказал:
— Кто-то из вас должен уйти за штат. Я обязан доложить о наказании,
выбирайте сами, кому уходить.
Отец Иоанн сказал, что он подаст прошение о выходе за штат по состоянию
здоровья. Отец Анатолий же остался служить в храме. Когда отец Иоанн вышел
за штат, Владыка Питирим Волоколамский и Юрьевский предлагал перейти к нему.
Приглашал его к себе и митрополит Минский и Белорусский Филарет, с легкой
руки которого батюшку стали называть "Иоанн Рязанский" за его служение во
многих храмах епархии. Но отец Иоанн отказался:
— Куда рукополагали, где поставили, в той епархии я и должен служить.
Да и Владыка Симон не хотел терять такого пастыря и с того времени до 1980
года отец Иоанн продолжал точно также служить и восстанавливать очередные
храмы, но уже по командировочным удостоверениям, подписанным архиереем. В
1977 году он служил в церкви села Тимошино, в 1979 году — в церкви села
Борец. И только 4 января (или 28) отец Иоанн снова был назначен настоятелем
церкви Рождества Пресвятой Богородицы в селе Ново-Александрове Милославского
района.
Когда батюшка служил здесь, привезла к нему бабушка свою больную внучку. При
возрасте 8 лет у нее был вес около девяноста килограммов. Отец Иоанн сказал,
что ее нужно немедленно окрестить, и тогда посмотрим, что будет.
Во время совершения таинства изо рта девочки вышло столько гадости, что
присутствовавшие ужаснулись. После этого девочка уснула и лежала как
мертвая. Приехал ее отец и сказал батюшке, что он убил девочку, и он его
посадит. Отец Иоанн приложил к губам и носу зеркало и показал отцу, что
девочка дышит, сказав:
— Пусть она поспит, сколько сможет, а когда очнется, прикармливайте ее
понемногу, все будет хорошо, она похудеет.
И действительно, через трое суток девочка проснулась. Постепенно она
похудела и стала такой же, как ее сверстники. Она выздоровела, поступила в
техникум. И сама она, и ее родители стали верующими. Отец ее был каким-то
начальником и постоянно помогал батюшке в восстановлении храмов, которые ему
поручали.
14 сентября 1982 года батюшку назначили настоятелем очередного храма в честь
Смоленской иконы Божией Матери села Высокие Поляны Пителинского района. Но
вскоре отец Иоанн заболел и уже не мог больше служить. 1 ноября 1982 года
Владыка подписал его прошение о выходе за штат по состоянию здоровья. И
снова все тяготы по выхаживанию отца Иоанна легли на его верную спутницу
жизни — матушку Марию Андреевну. Все эти годы она была неразлучна с ним,
разделяя тяготы жизни в полной неустроенности, когда приходилось ночевать
буквально под открытым небом. И снова любовь Марии Андреевны и ее молитва
вытащили батюшку из лап смерти, она опять "выплакала" своего супруга.
Оправившись от болезни, отец Иоанн продолжает служить в храмах епархии по
командировочным удостоверениям, а в 1988 году получает указ и становится
настоятелем церкви Рождества Пресвятой Богородицы села Новопанское
Михайловского района.
В 1992 году батюшку назначили настоятелем церкви в честь Иверской иконы
Божией Матери села Муратово. Ему приходилась жить с матушкой в нетопленой
сторожке. Потолок в ней провисал так, что казалось, вот-вот обвалится.
Батюшку спросили:
— Может быть, обратиться к старосте, чтобы починили?
— Она все видела, — ответил он.
И так практически везде в местах, где приходилось ему служить: продуваемые
со всех сторон сторожки, дождь идет - вода льется внутрь, печки нет,
неделями без горячей еды.
Здесь в 1994 году матушка Мария Андреевна упала и сломала шейку бедра.
Пришлось увезти ее к детям в Москву, а батюшка продолжал свое служение уже в
одиночестве.
26 сентября 1995 года отец Иоанн получил новый храм в честь Смоленской иконы
Божией Матери села Былино Клениковского района. Жить здесь было негде и
потому священник, которого раньше направила сюда, сказал, что приедет лишь
после того, как для него построят дом. А батюшка безропотно согласился
служить в Былине. Да и во всех местах его служения не было ни псаломщиков,
ни чтецов, ни певцов. Совершал он богослужения, как правило, один. Никто из
священников епархии не соглашался брать те храмы, которые батюшка поднимал
из руин.
Это был полуразрушенный древний деревянный храм XVI века. Стоял он без
кровли, без отопления, никакого жилья рядом с ним не было. С помощью своих
почитателей, в основном из Москвы, он провел отопление, заменил кровлю. Но
наступили Рождественские холода — и отопление разморозилось. Батюшке
приходилось служить в нетопленом храме. На ночлег нужно было добираться до
ближайшего дома в трех километрах от церкви. Отец Иоанн настолько ослаб, что
не мог самостоятельно дойти до храма и староста возила его к богослужению на
санках.
Но в 1996 году неизвестные подожгли храм, и он сгорел дотла. После пожара у
батюшки не осталось ни одного облачения, так что не в чем было служить.
Замечательно, что почти сразу после этого ему привезли комплект облачения с
Афона. Ко дню Святой Пасхи 1996 года отец Иоанн был возведен в сан
протоиерея. С июня по 21 сентября 1997 года батюшка служил в церкви села
Подлипки Михайловского района.
23 октября 1997 года отец Иоанн получил место настоятеля Никольской церкви
села Асники Захаровского района, ставшее последним местом его служения.
Батюшка особенно полюбил этот храм, и много сил положил на его
восстановление и украшение. Церковь находилась в лесной глуши, в 45
километрах от Рязани. Добираться до нее было очень сложно, приходилось 15
километров идти пешком, так как никакой транспорт сюда не ходил, а весной и
осенью наступало такое бездорожье, что проехать в Асники можно было только
на тракторе. Самому в первый раз это село отыскать было невозможно,
обязательно нужен был проводник. Дочь батюшки рассказывала, как однажды
заблудилась в поисках храма и всю ночь просидела на сумках.
Дважды посылал сюда Владыка Симон священников, но они не выдерживали и
уходили, так трудно было здесь жить. Чтобы служить в Асниках, нужно было
особое мужество и терпение. Если бы жить здесь ради молитвенного уединения,
то можно было бы как-то устроиться, но ведь надобно было восстанавливать
храм.
В Никольском храме сохранилось внутренне убранство и старинные иконы. Чудом
было то, что не разграбили храм до конца, хотя попыток было много. Святитель
Николай сохранил свой храм до того момента, когда появился в нем истинный
служитель Божий — отец Иоанн.
Поначалу храмовые иконы были совсем темными, так что едва можно было
различить лики, а уж надписи совсем не было возможности прочитать. Но
постепенно лики стали просветляться: большинство икон обновились и сияют
сегодня, будто недавно написаны, все надписи на них четко видны. Это чудо
стало для всех заметным через девять месяцев после начала служения в храме
отца Иоанна. Потом замироточили иконы: Феодоровской Божией Матери,
преподобного Сергия Радонежского, архидиакона Стефана.
Когда решили копать колодец возле храма, обнаружили древний колокол, который
зарыли в землю, спасая от уничтожения. Отец Иоанн поднял его на колокольню и
звонил к службам, хотя прихожан и не было вокруг.
Прихожан в храме практически не было. И все же на первую Рождественскую
службу в 1998 году пришло 12 человек. 11а Пасху было уже 26 человек. А в
2002 г. на Пасхальной службе в храме молились более ста человек.
Практически все необходимое для богослужения и для повседневной жизни
привозили в Асники близкие отца Иоанна и ею духовные чада. Дочь постоянно
привозила из Москвы просфоры для богослужения, кагор. Потом у батюшки
появились духовные дети в Рязани, которые взяли на себя эту заботу.
Однажды дочь батюшки обнаружила в сторожке миску с заплесневелыми корками и
хотела их выбросить. Отец Иоанн остановил ее, сказав:
— Я этими корками питаюсь. У меня часто и куска хлеба нет, никто не
принесет, а здесь купить негде.
Приход не имел никаких доходов, сюда нужно было только вкладывать средства.
И батюшка не жалел себя, чтобы восстановить храм и наладить молитвенную
жизнь на приходе.
Духовные дети из Москвы помогли перекрыть кровлю храма, с делали новый пол в
алтаре, провели отопление, построили небольшой дом площадью 12 кв. м с
террасой.
Батюшка чувствовал особую благодать этого места и говорил кому-то из
близких, что здесь со временем должен быть монастырь. Поэтому он сражался не
щадя себя за этот храм, за принадлежащие ему земли. Удалось найти
исторические справки и документы о землях и строениях, принадлежавших
приходу. Сколько сил и здоровья потратил он, чтобы оформить документы на
землю возле храма, которые уже были проданы какой-то коммерческой структуре.
Батюшка трижды судился за эту землю, очень переживал, и близкие его говорят,
что из-за этих дрязг он получил инсульт. Он молился день и ночь, просил
Господа помочь по молитвам святителя Николая. И совершилось чудо. После
третьего разбирательства землю — два гектара, — присудили храму. Сам судья
удивился и сказал:
— Не знаем, отец, кому ты молился, но твой Бог тебе помог, это чудо, что
подписали постановление о передаче земли для церкви безвозмездно. Это ведь
таких денег стоит!
30 декабря 2001 года отец Иоанн стал подниматься по лестнице, чтобы долить
воду в систему отопления, и упал, сломав ногу и ребро. В храме никого не
было в тот день: батюшка с трудом смог доползти до скамейки и лег на ней. К
счастью, буквально через полчаса после этого приехали к нему духовные чада,
и батюшку удалось спасти.
Несмотря на боли, он отказался уезжать в Москву продолжал служить на
костылях. Предлагали сделать операцию, но батюшка отказался, т.к. врачи
говорили, что после этого одна нога будет короче. Самым удивительным было
то, что в марте отец Иоанн служил уже без костылей и даже ходил не хромая,
сам нес плащаницу на Страстной неделе.
Перед Вербным Воскресеньем дочь должна была привезти артос, наполнила сумки,
чтобы можно было встретить Пасху. Зная, что груз нужно нести немалый, а
доехать не на чем, батюшка в 5 часов утра вышел, чтобы встретить дочь.
Встретились они только в три часа дня, дороги были почти непроходимы, и
батюшке пришлось идти по пояс в ледяной воде. Достали трактор, чтобы доехать
до храма, но в пути он перевернулся, так что добирались пешком и снова по
грязи, в ледяной воде. Когда дошли до церкви, ночевать пришлось в холодной
сторожке.
Утром нужно было идти помочь вытаскивать трактор. Родные уговаривали батюшку
поехать домой, так как у него началось воспаление легких, поднялась
температура. Но он отказался, служил всю Страстную седмицу до Пасхи. Как он
все это выдержал, понять невозможно.
В 2002 году неизвестные сожгли дом батюшки при храме. Сгорели все вещи,
документы. Незадолго перед этим ему подарили мобильный телефон.
Воры-поджигатели украли его и затем пользовались. Пришлось звонить па
телефонную станцию с просьбой заблокировать его. После пожара батюшка
расстилал телогрейку и спал на земле — так провел он все лето. Потом
пришлось жить прямо в храме. Духовные чада его сделали в храме перегородку.
Спал на сундучке, а затем обтянул несколько досок ковром — и устроил себе
постель.
Не только служение в Церкви, но и вся его жизнь непрестанное преодоление
болезней, тягот, искушений и тяжелейших испытаний. Это поразительное по
трудности крестоношение. В своем служении Богу и духовным детям отец Иоанн
являл полную самоотреченность. Он нисколько не заботился о собственных
удобствах, заработках, для него жить означало служить, отдавать силы души,
здоровье, средства на благо Церкви, на помощь страждущим людям.
Вся жизнь прошла в страданиях, в преодолении многочисленных болезней. Но
никогда батюшка не показывал, как ему трудно, был постоянно радостным,
спокойным, ровным.
Более всего любил он молитву и богослужение. Сколько раз бывало, что лежит
он в немощи, так что и рукой, кажется, трудно пошевелить. Но вот приходит
время совершения службы в храме, или его попросят помолиться, совершить
какую-то требу, он тотчас поднимался, облачался и происходило преображение.
Откуда-то появлялись силы. Это был совершенно другой человек, и куда только
исчезала немощь. На примере жизни отца Мины с абсолютной достоверностью
исполнялись слова Господа: "Сила Моя совершается в немощи" (2 Кор. 12, 9).
Когда он облачался, то преображался, буквально летал по храму, а перед тем
был еле живой.
Однажды батюшка лежал с тяжелейшим воспалением легких. Но вот приехали
духовные чада, и узнав, что они хотели побыть на богослужении и огорчились
его болезнью, отец Иоанн с огромным трудом поднялся, пошел в алтарь,
облачился и дал первый возглас. После этого он служил четыре часа, был
вдохновенным, сияющим, как будто подменили человека.
За исключением воскресных и праздничных дней батюшка служил один.
Соответственно один и совершал все службы, никогда не сокращая ни единого
слова. Устав он знал очень хорошо, так как и до посвящения много лет пел,
читал и прислуживал в алтаре. Все записки, синодики свои прочитывал
неукоснительно на каждом богослужении.
Ежедневно он вычитывал весь дневной богослужебный круг, часами молился по
четкам. Псалтирь батюшка знал наизусть. Он жил с Богом, для него жить было
синонимом служить. Вся его жизнь последние годы и особенно во время
пребывания в Никольском храме — это непрестанное предстояние пред Богом,
горячая молитва за Отчизну свою, за духовных детей. Когда к нему приезжали и
просили послужить, он с великой радость вставал, облачался и начинал
богослужение или требу. Как бы плохо себя ни чувствовал, с температурой, с
воспалением легких и астмой — все равно вставал и шел в алтарь. Он жил как
истинный аскет-пустынник пашей древности. Но особенную силу обрела его
молитва после принятия монашеского пострига, предсказанного задолго до этого
его духовными наставниками.
31 августа 2001 года умерла супруга отца Иоанна. Когда это случилось,
батюшка сказал:
— У меня такая боль, как будто сердце раскаленным железом выжгли.
4 марта 2002 года отец Иоанн подал прошение о постриге в монашество. По
благословению митрополита Рязанского и Касимовского Симона постриг совершил
архимандрит Афанасий, духовник Каломского Богородице-Милостивого женского
монастыря. Отец Афанасий — это духовный друг батюшки, тот самый бывший отец
Анатолий, который остался на приходе после вынужденного ухода отца Иоанна за
штат. Отец Иоанн получил в постриге имя Мина в честь преподобного Мины
Синайского, подвижника Синайской пустыни VI века.
Батюшка не всех допускал к себе. Он прекрасно видел духовное состояние
людей, чувствовал неискренность, лукавство и потому у него было много
недоброжелателей из числа тех, кому он отказывал в духовном окормлении. Но
люди сердцем чуяли благодатного пастыря, сами убеждались в силе его молитвы,
поэтому духовных чад у него было немало, несмотря на то, что служил он в
таких труднодоступных местах. Сейчас мы приведем отдельные рассказы и
отрывки из воспоминаний духовных детей батюшки о своем духовном отце.
Случилось, что батюшке пришлось ехать на попутной машине, за рулем которой
сидел пьяный шофер. И вдруг на пути их остановил милиционер и направился к
машине. Батюшка перекрестил милиционера и тот повернул совсем в другую
сторону, как будто забыв об остановленной машине. А отец Иоанн спокойно
сказал шоферу:
— Поехали.
Венчание.
Духовные чада батюшки решили повенчаться и собрались поехать к нему в Асники
на машине. На московской кольцевой дороге борт грузовой машины сильно помял
левое крыло их автомобиля. Невеста спросила, сколько будет стоить ремонт и
услышав, что не меньше пяти тысяч рублей, сказала:
— Ладно, не будем вызывать милицию, сами справимся. Не может быть такое дело
без искушения.
Они прекрасно знали, что сотрудники ГАИ обязательно должны остановить их и
выяснить причины аварии, и потому, подъезжая к очередному посту ГАИ,
молились:
— Господи, помоги проехать по молитвам нашего батюшки, он ведь ждет нас.
И молитва помогала, остановили лишь однажды. Милиционер спросил:
— Давно помяли?
— Три дня назад.
— Жалко, — с явным сочувствием сказал тот, — ладно, поезжайте.
Но пути купили кольца, приехали к батюшке и он обвенчал молодых. Когда
возвращались домой, их снова остановил ГАИшиик.
— Откуда едете?
— Из Рязани, из храма, мы повенчались.
— Ну, поезжайте, поздравляю.
Паломничество в Барии.
Духовные чада Мины вспоминают, как попросили у него благословение на
паломничество в Бари к мощам святителя Николая. Отец Иоанн благословил их со
словами:
— С батюшкой полетите.
Они подумали, что, наверное, раз от Патриархии организован паломнический
рейс, значит, будут священники, и кто-то из них сядет рядом с ними в кресло.
Вошли в самолет. Жена села у иллюминатора, а муж — на среднее сиденье, так
что крайнее сиденье у прохода осталось свободным. Толпа паломников
постепенно рассаживалась, пока, наконец, все места в салоне были заняты,
кроме того, что находилось в их ряду у прохода.
Самолет поднялся, а затем благополучно совершил посадку в Бари, но никто к
ним так и не подсел. Они специально внимательно посмотрели — в салоне не
осталось больше ни одного свободного места. Тогда они поняли, что имел в
виду отец Иоанн, когда говорил, что полетят они с батюшкой. Когда по
возвращении супруги рассказали ему эту историю, он заулыбался и благословил
их еще раз.
Из воспоминаний Тамары И.
Дочь с зятем купили подержанную иномарку "Ауди". Машину поставили у дома. И
вот однажды зять пришел с работы — машины нет, угнали. При этом еще и сбили
мужчину. Зятя вызвали в милицию, пытались обвинить в том, что он сам сбил
человека и спрятал машину. В общем, большие волнения в нашей семье начались.
Когда в храм приехал отец Иоанн, я рассказала ему о нашей беде. Батюшка
сказал так:
— Я помолюсь и скажу тебе через пару дней.
Действительно, через два дня он пришел снова и сказал:
— Машина найдется через десять дней. Ее угнали дружки зятя.
— Какие дружки?
— Он знает их.
По совету батюшки мы молились, ставили свечи святителю Николаю, мученику
Иоанну Воину. Точно на десятый день отец Иоанн приехал и спросил:
— Ну, как там с машиной?
— Не нашли.
Батюшка помолчал, перекрестился и добавил:
— Должны найти.
В это время нас пригласили в трапезную и тут позвонила дочь, сказав, что она
находится в милиции и что машину нашли. Обнаружили её совершенно случайно в
Текстильщиках. На ней уже перебили номера на двигателе, повесили белорусские
номера. Стали искать, кому принадлежит машина, но никак не могли.
Следователь, осмотревший машину, обнаружил в ней визитку парикмахера.
Разыскали этого парикмахера, но она сказала, что давала ее многим клиентам и
не может ничего вспомнить.
Как раз на десятый день после угона друг зятя пришел стричься к этому
парикмахеру, и та в беседе сказала, что приходил следователь с визиткой,
оставил телефон.
— Так ведь у моего приятеля недавно угнали машину, дай-ка мне этот телефон.
Этот друг дал зятю телефон, они позвонили следователю и сразу поехали на
опознание. Оказалось, что это та самая угнанная "Ауди" зятя. По слову
батюшки точно через десять дней нашлась машина.
Еще один случай прозорливости батюшки. Я познакомилась с мужчиной, который
попросил помолиться о нем. Я написала его имя в записке среди других и
передала отцу Иоанну, чтобы он молился о нас. Через некоторое время батюшка
сказал мне:
— Надо выяснить, кто этот М. в твоей записке. Мне нужно встретиться с ним и
поговорить.
Я разволновалась, встретилась с ним и спросила, крещен ли он.
— Да, крещен, — ответил он.
Но батюшка сказал мне:
— Он крещен, но не православной веры, ты его в записке не пиши. В алтаре его
нельзя поминать.
Однажды начал меня бить кашель, так, что никак не могу остановиться,
задыхаюсь.
Батюшка сидит рядом в кресле и спрашивает:
— Есть вода святая? Давай воду.
Окропил он меня этой водой — и все прошло.
— Что это было? — спросила я его. — Никогда со мной такого не было.
— Бывает такое, бывает, когда люди ропщут на других, бывает.
Тогда я поняла, что батюшка узнал мои мысли. У меня в голове вертелось, что
вот, мол, батюшка стал часто приезжать, отвлекает от работы, а у меня
столько забот. После трапезы я попросила у него прощения, после чего он
заулыбался, просветлел:
— Ну, слава Богу, ничего, ничего!
Воспоминания Петра А.
Познакомился я с батюшкой через хорошую мою знакомую монахиню М. В конце
июня 1998 г. мы перекрывали кровлю храма и мне нужно было приехать в храм
пораньше. Но я проспал и во сне увидел матушку М. в монашеском облачении,
которая спросила меня:
— В какое время вы будете в храме?
— Как обычно, к девяти часам.
— Я хочу вас познакомить со старцем-священником, он велик пред Богом.
Имени этого священника она не назвала. Я ответил, что буду рад и тут меня
будто встряхнули и я проснулся... А разбудил меня звонок как раз той самой
монахини, которая только что мне снилась. Она извинилась, что разбудила меня
и в точности повторила слова, которые я услышал во сне.
Когда я приехал в храм, шла служба. На левом клиросе стояла звонившая мне
монахиня и незнакомый священник.
— Бери благословение у батюшки, — сказала матушка М.
Когда я подошел под благословение, священник сказал:
— Крестись на иконы, — после чего благословил.
Матушка познакомила нас с тем, чтобы я чем-нибудь помог в восстановлении
храма в Рязанской епархии, где служил батюшка. Мы познакомились; отец Иоанн
— так было имя священника — пригласил меня посмотреть его храм. Храм не
закрывался в безбожные времена, намоленный, хорошие старинные иконы —
Иерусалимская икона Божией Матери чудотворная, святителя Николая,
великомученика Пантелеймона. Но проблем с храмом было предостаточно, так как
он много лет не ремонтировался. Работы предстояли очень сложные, а нет ни
средств, ни дорог, ни материалов, ни транспорта.
Крыша храма была с дырками, креста на куполе не было. Я обещал помочь, чем
смогу. Как раз в это время мы перекрывали кровлю нашего храма и мне удалось
договориться с рабочими, чтобы он съездили в Рязанскую область и перекрыли
кровлю Никольского храма. Достали материалы, транспорт. Жить там было негде,
поэтому рабочие взяли с собой палатку. Они очень не хотели ехать и думаю,
только по молитвам батюшки согласились.
Приехали на место, устроились и начали трудиться. Рабочие сказали, что к
субботе все закончат, поэтому отец Иоанн сказал, что приедет в субботу,
чтобы принять работу. Но случилось так, что кровлю перекрыли к среде и
рабочие потребовали оплатить их труд. Я отказался отдать всю сумму, так как
батюшка не принял работу и решил дать половину, а остальное — в субботу по
приезде отца Иоанна. Рабочие стали спорить, мы долго препирались, сердились
друг па друга и никак не могли договориться. И вдруг послышался голос:
— Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе Боже наш, помилуй нас,
— и в храм вошел сам отец Иоанн.
— Батюшка, — спросил я его, — как вы узнали, что мы ругаемся, ведь вы в
субботу обещали приехать.
— Слава Богу, сейчас и решим вас спор, — ответил батюшка.
Он духом знал, когда ребята закончат, и явился вовремя, прекратив спор.
Разошлись мы мирно, все были довольны.
Так началось наше знакомство, и я благодарен Господу за это, так как в лице
отца Иоанна нашел духовного отца.
Очень много помогал мне батюшка в жизни, подсказывал, как вести себя с
людьми. Очень мне хотелось иметь что-то на память о батюшке после его
смерти. Когда его облачали, я подумал, что хорошо бы мне получить на память
камилавку батюшки. И вот, когда отец Андрей закончил облачение, вдруг подал
мне батюшкину камилавку:
— Возьми на память.
Думаю, что это по молитве отца Мины случилось, так он исполнил мое желание.
Когда его не стало, долго ощущал сиротство и особенно понял, как мы не
ценим, не дорожим, не благодарим Бога, что имели такого духовного отца.
Такая печаль была на сердце после его ухода, столько нерешенных вопросов,
столько проблем, а спросить не у кого. Бывало, помолимся, поплачем вместе, и
он всегда сглаживал проблемы, умирял жизнь нашу — на работе и в семье все
устраивалось и разрешалось по его молитвам и советам. И только потеряв
батюшку, я понял, насколько сильна была его молитва. Он вымаливал нас,
вымаливал нашу мирную семейную жизнь, наши успехи в трудах и заботах.
Батюшка сказал, что родится у меня мальчик и нужно назвать его Серафимом.
Такое великое утешение нам даровал - и все исполнилось но его слову. Помню,
когда жена рожала сына, то чувствовалось присутствие батюшки, будто в эти
часы и минуты он был со мной. А родился сын 15 января, в день памяти
преподобного Серафима Саровского, а батюшка это провидел, потому и сказал,
что нужно будет назвать младенца Серафимом.
Перед кончиной я просил батюшку найти для меня духовника и он указал мне на
отца N.
Сколько раз батюшка меня вытаскивал из самых тяжелых болезненных состояний и
даже, думаю, спасал от смерти. Весной и осенью меня постоянно беспокоила
поджелудочная железа. Как-то стало совсем плохо. Врачи не могли помочь, а на
лекарства у меня аллергия. Жить стало невмоготу. И тут батюшка меня
пособоровал и все прошло! Я буквально воскрес и мог продолжать трудиться.
Однажды батюшка сказал:
— Ты можешь просить о помощи не только у угодников Божиих, но и у живущих на
земле, у тех, кто тебя хорошо знает и молится.
Я понял, что он имел в виду себя и потому впоследствии не раз буквально
кричал: "Батюшка, помоги" — и всегда приходила помощь. Говорят, что так
молиться и "кричать" научила его схимонахиня Ольга; она постоянно заставляла
своих духовных чад "выкрикивать" имена тех, кто нуждался в помощи и молиться
за них, говорила постоянно, чтобы и ей "кричали", просили о помощи и она
поможет.
Так и отец Иоанн помогал. Случился у меня ночью сильнейший приступ
панкреатита. Скорую помощь решил не вызывать, а подумал, что утром
отправлюсь в свою больницу. И тут вспомнил слова батюшки и покричал, позвал
его, попросил о помощи, взмолился. После этого стало заметно легче.
Незаметно для себя я уснул, и увидел во сне отца Иоанна в облачении. Он
спросил у меня:
— Что с тобой?
— Батюшка, я умираю.
— Ничего, не волнуйся, я приду сегодня. Только в больницу не ложись.
Проснувшись утром, я почувствовал облегчение и рассказал жене о своем сне.
Решил вместо больницы поехать, как обычно, к девяти часам на работу. И ровно
в 10 часов раздается звонок. Поднимаю трубку и слышу голос тещи из Рязани:
— Сейчас с тобой батюшка будет говорить.
Я был изумлен, ведь только ночью во сне видел батюшку, который сказал, что
приедет. Он спросил, что со мной, я объяснил, что буквально умираю, хочу
лечь в больницу.
— Подожди, — сказал он, — я сейчас приеду, никуда не ходи.
— Батюшка, я видел вас во сне, и вы то же самое сказали.
— Ладно, ладно, скоро буду у тебя.
Все это было невероятно: мне стало ясно, что он услышал мой зов и непонятно
каким образом умудрился так рано приехать в Рязань из храма — сразу зашел к
теще домой. Я сказал, что пришлю за ним машину, но батюшка ответил:
— Не надо машины, я быстрей буду.
Сижу я на работе согнувшись, боли сильные, но терплю. К часу дня приехал
батюшка из Рязани и первое, что сказал:
— Нам надо помолиться и отслужить молебен.
— В храме? (святых апостолов Петра и Павла).
— Нет, не надо в храме, чтобы не было ревности, отслужим в больничной
церкви.
Поехали мы в больничную церковь, батюшка отслужил молебен. Молились долго,
батюшка читал и пел неторопливо. После этого молебна мне полегчало и боли
прекратились. И никакой больницы! А ведь до этого никакие средства не
помогали. Вот какова была молитва отца Иоанна. Он имел великое дерзновение и
по молитве его Господь стольким людям подавал помощь и утешение в болезнях и
скорбях.
Кончина батюшки.
5 ноября 2002 года у батюшки случился инсульт. Отвезли его в Рязанский
военный госпиталь. Интересно, что лечащий врач много слышал об отце Мине
(Иоанне) и очень хотел с ним познакомиться — и случилось так, что именно к
нему привезли больного батюшку.
Сначала отец Мина находился в отделении реанимации, а затем его перевели в
кардиологическое отделение. Из реанимации его взяли с пролежнями.
Нужно было решать, где лечить батюшку. Сначала хотели поместить в
какую-нибудь из московских больниц, но потом все же решили отвезти домой.
Говорить он уже не мог, но слышал и узнавал приходящих. Его постоянно
причащали. Приходил отец Михаил из храма Положения Ризы Пресвятой
Богородицы, что у Ботанического сада (супругу батюшки Марию Андреевну после
кончины, последовавшей 31 августа 2001 года, отпевали именно в этом храме, а
погребли се на Кузьминском кладбище Москвы).
Скончался батюшка 18 января 2003 г. в Крещенский сочельник. Как раз уже
закончилось великое водоосвящение, когда отец Мина отошел ко Господу, в 10
часов 40 минут. Это был день его монашеского Ангела — преподобного Мины.
Отец Мина собирался принять схиму с тем же именем. Уже было готово
схимническое облачение и отец Афанасий должен был облечь его в схиму.
Батюшка завещал похоронить его за алтарем Никольского храма села Асники, где
служил он последние годы жизни. Отпевание совершил его духовный друг и брат
архимандрит Афанасий с собором духовенства в присутствии многочисленных
духовных чад батюшки.
Дорогу до храма расчистили бульдозером, так что путь от Москвы до храма
проехали легко. Тело почившего везли в автобусе, а за ним - целая вереница
легковых автомобилей.
Когда батюшка лежал в гробу, пальцы правой руки его были сложены в
священническом благословении. Те, кто прощались с ним, с удивлением
вспоминают, что рука батюшки была мягкой и теплой.
Замечательно, что после кончины останки батюшки побывали во всех храмах его
любимого московского прихода — храма Петра и Павла в Лефортово. Сначала
из-за Крещенского Сочельника и большого количества парода, приходившего за
водой, гроб с его телом отвезли в больничный храм Воскресения Словущего при
29-й больнице, приписанной к приходу. Вечером его поставили в Крестильном
храме во имя Архангела Михаила. Именно здесь батюшка при жизни соборовал
своих духовных детей, служил молебны за болящих.
В Крестильном храме батюшку облачили. И, наконец, отпевали его перед Главным
престолом в честь святых апостолов Петра и Павла 20 января — в день
празднования Собора Святого Иоанна Крестителя — ангела имени батюшки до
монашеского пострига, накануне дня рождения — ему должен был исполниться 81
год. |
