|
Посвяти все свое время Иисусу, а Он тебе поможет...
9.
Верую...
Через несколько дней я зашел в банк и разговорился об откровениях с одной из
банковских служащих. Она сказала, что ей очень жаль того, что цикл статей
уже завершился, поскольку события, совершающиеся в Меджугорье, затронули ее
настолько сильно, что хотелось бы слушать о них бесконечно...
Я ответил ей, что на эту тему мной написано, пожалуй, уже все, что я мог бы
сказать.
-Да, но вы при этом ни разу не сказали о том, что вы сами об этом думаете, -
ответила она мне. - Я теперь, конечно же, знаю, что думают об этом другие
люди, но не менее интересно было бы знать, что вы сами об этом думаете.
Я посмотрел на неё оторопело. Мне так хотелось сохранить о себе мнение
беспристрастного журналиста, что пришлось употребить все силы на то, чтобы
удержаться на волне холодного объективизма. Мне хотелось, чтобы читатели
сами сделали свои выводы. Я постарался, чтобы мои личные переживания не
мешали бы мыслить самостоятельно. Быть может, я в этом несколько пересолил?
Этот разговор заставил меня серьезно задуматься. И чем дольше я размышлял по
этому поводу, тем яснее мне виделось, какую злую роль во всем этом сыграла
моя профессиональная гордыня. В конце-концов, моя колонка должна была
служить для представления читателю моего личного мнения по отдельным
вопросам - в этом был весь мой замысел. Однако же при написании последних
статей я сделался всего лишь пересказчиком фактов. Похоже на то, что
заключительный текст цикла оказался все еще не написанным. А потому мой долг
- опубликовать еще и текст с окончательным подведением итогов. У меня была
лишь одна проблема: что я могу сказать о тех чувствах, которые оказались
пробуждены соприкосновением с событиями в Меджугорье? Я все так же не желал
признаваться в том, что и сам я оказался адресатом лично ко мне обращенного
откровения.
Я вернулся в свой редакционный кабинет, запер за собой дверь на ключ. Всегда
мне легче всего думалось при работе за пишущей машинкой, поэтому я вложил в
нее чистый лист бумаги и начал изливать на него все свои личные переживания.
Я повторял сам себе: это всего лишь мышление вслух, которое не будет
публиковался в газете. Однако всей работе сопутствовало предчувствие того,
что основные мысли я все же помещу в своей колонке.
Чудо в Меджугорье (5).
Личные мысли на тему Меджугорья.
5 февраля 1986 года.
Без какой-либо внутренней убежденности я пообещал себе, что в течение
некоторого времени писать о Меджугорье не буду. Однако факт остается фактом:
молчание тяготит меня, поскольку я не представил собственного мнения по
этому вопросу.
О Меджугорье можно иметь различные мления. Некоторые люди попросту любопытны
и из чистого любопытства интересуются всем, что выпадает за пределы круга
серых будней. Другие, неверующие, подшучивают буквально надо всем, к чему
нельзя прикоснуться или чего нельзя увидел.. Иные действительно верят, ищут
знамений и доводов, которые смогли бы обосновать их веру. Временами даже
стараются верить вопреки всему... По отношению к Меджугорью люди занимают
одну из этих трех позиций, ведь речь идет о чем-то, явно выходящем за
пределы обыденных представлений. Мы слышим о том, что группе молодых людей,
живущих в затерянной среди гор деревушке, в стране, где еще совсем недавно
господствовал коммунистический режим, является Благословенная Дева Мария,
Мать Иисуса. И происходит это ежедневно, начиная с 24 июня 1981 года и до
сего дня. Ежедневно Владычица взывает ко всем нам, говоря, что мы должны как
можно скорее примириться с Богом.
Я принадлежу, скорее всего, к любопытным, поскольку мой изначальный интерес
к этим событиям был продиктован единственно любопытством. Я услышал о них
совершенно случайно и, заинтересовавшись, начал исследовать эту тему. Мне
казалось, что из этого получится неплохая статья в декабрьский номер. Когда
же я начал работу, статья переросла в цикл из четырех статей, а каждая
колонка получалась значительно более объемной, чем обычно. Дело это
оказалось самым значительным из всех, какими я до сих пор занимался. Во
всяком случае, об этом мне говорило мое внутреннее чутье. В то время я еще
не мог сказать почему. Зато теперь, мне кажется, уже знаю.
Самым великим из всех чудес Меджугорья является чудо духовных перемен -
обращений, происшедших с живущими там людьми, а также обращений тех, кто,
услышав об этом месте, обновляется и преображается. Здесь происходит
возвращение к вере в истинном значении этого слова. Это новое обретение
общения с Богом и ясное открытие того, чего Он от нас ожидает.
Каждый день я получало просьбы прислать копии четырех предыдущих статей. До
сих пор я получил 135 таких писем с приложением адресованных конвертов с
марками, и это вполне говорит о том, насколько серьезно интересуют читателей
мои сообщения. Ко мне поступило множество телефонных звонков, и всюду, куда
только я ни пойду, люди заводят со мной разговор о Меджугорье.
Можно сказать, что каждый, звонивший ко мне, говоривший со мной, убежден,
что в Меджугорье происходит нечто совершенно необъяснимое с точки зрения
нашего научного знания. И большинство людей соглашаются с этим. Некоторые
даже свидетельствуют о том, что их жизнь уже переменилась. А поскольку хотя
бы некоторые на самом деле переживают такое, следовательно, цикл статей был
необходим.
Лично я твердо верю, что в Меджугорье явилась Дева Мария. Верю настолько
сильно, что готов совершить туда паломничество в этом году. Не смогу
передать вам словами, какую радость пробуждает во мне весть о явлениях в
Меджугорье. Верю в них настолько глубоко, что и в дальнейшем буду активно
всем этим интересоваться и беседовать с людьми, побывавшими там.
У меня есть также надежда получить разрешение на публикацию в отрывках одной
из книг о Меджугорье из числа наиболее свежих, описывающих всю череду
событий вплоть до мая 1985 года.
Я всегда старался писать о том, что чувствую и во что верю. Думаю, так оно и
должно быть. Возможно, такие признания и удивят кого-нибудь, но мне кажется,
что я обязан был вам об этом сказать.
Именно так я подытожил свои мысли и одновременно принял па себя
обязательства и в дальнейшем продолжать работу над этой темой. Это было моим
горячим желанием, реализацию которого я всегда откладывал на более позднее
время. Однако же еще раньше Дева Мария пророчески предрекла, что
благовествование призывов из Меджугорья сделается моей жизненной миссией,
если я соглашусь на это. Читая разные книги, я обратил внимание на то, что
Она никогда не приказывает людям, но всегда обращается с просьбой. Даже
визионеры утверждали, что Она их просила, чтобы они приняли монашество, а
юношей - чтобы они стали священниками, но при этом Она ни в коем случае
ничего не приказывала. Иванка и Мириана вспоминали, что говорили Ей о своем
желании выйти замуж и иметь детей. Пресвятая Дева ответила им, что если их
выбор именно таков, то Она принимает его со всяческим уважением. И я тоже
ведь хорошо знал, чего ожидает от меня Дева Мария, но воспринимал только то,
что касалось писательской работы и изменений в ритме жизни, а призыв ко
всецелому посвящению себя благовествованию Ее откровений всему миру
фактически проигнорировал.
За последние два месяца произошло так много различных событий, и все они в
совокупности укрепили мой дух и дали мне мир душевный, без которого я не был
бы в состоянии исполнить порученные мне задачи. Но тогда еще я этого не
понимал. Что же из этой череды открытий было наиболее важным? В первую
очередь нужно было бы сказать о том, что я открыл для себя молитву по четкам
Святого Розария. Произошло это следующим образом: меня посетила некая
женщина, прихожанка ближайшего католического костела, с просьбой
предоставить ей копии моих статей. Она сказала мне, что владеет небольшим
магазинчиком при костеле - продает сувениры, памятные безделушки и мелкие
вещицы, предназначенные для личных нужд верующих. Ко мне она пришла от имени
присматривающих за костелом монахинь.
- От всего сердца благодарю вас за то, что вы написали о Владычице нашей
Богородице, являющейся в Меджугорье, - сказала она. - Пожалуйста, мы очень
просим вас прийти в костел в субботу в 17:00. Мы с сестрами-монахинями
приготовили для вас небольшой сюрприз. Очень хочется хозя бы как-нибудь вас
отблагодарить. Если вы решитесь прийти, спросите о миссис Альфорд.
Я был глубоко тронут и согласился прийти, хотя и был этим достаточно смущен.
До сих пор я никогда еще не бывал в католическом костеле.
Сувенирная лавка располагалась в коридоре. Здесь же я встретился и с миссис
Альфорд.
- Зовите меня Текси, - сказала она, - все так ко мне обращаются. - Она
протянула руку в мою сторону. - Я хочу подарить вам четки Святого Розария.
Они присланы из Фатимы.
Я посмотрел на странные деревянные бусы.
- Благодарю вас. Думаю, что они понравятся моей жене.
- Но это предназначено вам! Вы хотели бы иметь еще одни четки для нее?
- О, нет! Я говорю о том... Что я должен буду с ними делать?
Моя собеседница весело рассмеялась.
- Ну да, конечно же, ведь вы протестант и совсем не знаете, что такое четки
Розария. Это молитва! Венец из молитвенных роз, слагаемый у ног Иисуса,-
отсюда и название. Эта книжечка вам все объяснит. Но похоже, что вам следует
все-таки узнать чуть-чуть больше о католиках и о том, какова наша вера, -
улыбнулась она. - Быть может, вы пойдете вместе со мной на Мессу? Евхаристия
начнется через несколько минут.
- Я в растерянности. Вообще-то я должен уже идти...
- Ничего не случится, - вновь рассмеялась она. - Это не будет продолжаться
слишком долго.
Вот так мне случилось впервые принял, участие в литургии Католической
Церкви. Сперва я был очень скован, но позднее скованность уступила место
удивлению: я открывал множество сходных моментов между Мессой и лютеранским
богослужением. Если не принимать во внимание отдельные слова, то вполне
можно было бы сказать, что обе литургии одинаковы. Однако были и различия -
главным образом в той части, которая относилась к Святому Общению или к
Евхаристии, как они это называют. Сама Месса мне очень понравилась, а под
конец я уже чувствовал себя совершенно освоившимся. После литургии я
встретился со священником. Я знал его вот уже девять лет, поскольку мы оба
были членами одного и того же клуба. Когда мы дружески беседовали, выйдя в
притвор костёла, кто-то из прихожан припомнил, что я - автор статей о
Меджугорье, где уже больше четырех лет является наша Святая Мать.
При этих словах, неожиданно для всех, мой добрый знакомый и собеседник вдруг
сделал шаг назад и, размахивая руками, воскликнул: "Нет, нет, нет! Увольте
меня от всех этих фантазий! Вы журналист, Уэйн, и я должен вам сказать, что
все это не может быть правдой. Все это - лишь сказки либо плод буйного
воображения!"
Повисла неприятная тишина. Ее нарушила одна из прихожанок, которая решилась
спросить: "Отче, вы не верите в явления, происходящие в Меджугорье? Вы не
верите, отче, в то, что Владычица наша появляется там?" -"Конечно же, нет! -
выкрикнул он. - Я не верю ни в какие явления. Нам не нужны никакие явления
Пресвятой Девы Марии и никакие другие, достаточно нам созерцать Иисуса. И
все тут!"
Я был потрясен. Впервые я услышал отрицательный отзыв о моих статьях - и это
из уст католического священника! Приличия ради я выдержал еще одну минуту
вялого разговора, поблагодарил Текси за подаренные четки Розария и вышел.
Отрицательный отзыв священника меня очень взволновал. Я предчувствовал, что
такое повторится еще не раз. До сих пор я наивно верил, что каждый католик
сразу же признает эти явления как часть веры Католической Церкви. Позднее
пришло открытие, что и в Католической Церкви имеются совершенно
противоположные мления об откровениях Богоматери - точно так же, как и в
других вероисповеданиях.
А между тем, я старался узнать побольше о молитве по четкам Розария. Эта
молитва стала для меня не столько проявлением принадлежности к католичеству,
сколько просто-напросто прекрасной молитвой. Когда я молился по четкам в
первый раз, то никак не мог на достаточно долгое время удержать
сосредоточенность внимания, чтобы вполне оценить значение молитв Святого
Розария. Вообще, прежде чем я услышал о Меджугорье, моя молитвенная жизнь
ограничивалась пятью минутами в неделю. Розарий же, если читать эти молитвы
тщательно и от всего сердца, продолжается, как минимум, двадцать минут.
Окончательно я осознал красоту и силу молитв Розария в тот период, когда
приходил в себя после гриппа. Именно тогда я понял, как сильно влияют на
процесс молитвы включенные в Розарий медитации и отрывки из Священного
Писания, относящиеся к событиям из жизни Иисуса и Богоматери. В этой молитве
заключена вкратце вся история жизни Иисуса! Я решил, что буду совершать
молитву Розария ежедневно. И не только потому, что к этому призывает Матерь
Божия в Меджугорье. Я совершал Розарий и по собственному почину. И никогда
еще до этого у меня не было более глубоких бесед с Богом...
Через некоторое время я еще раз проведал отца Сильвестра Скоцци. Четвертая
статья уже была опубликована, и отец Скоцци прочел это краткое обобщение
своих слов. Вскоре он позвонил мне. Голос его был непривычно серьезен. Он
хотел в ближайшее время встретиться со мной.
Я обрадовался его звонку, поскольку и сам я давно уже хотел встретиться с
ним еще раз. У меня была надежда на то, что от него я смогу узнать, какие
еще книги я мог бы прочитать.
- Могу ли я заехать к вам сегодня после полудня? - спросил я его в надежде,
что он будет свободен.
- Мой вечер сегодня уже занят, но мы могли бы встретиться раньше.
Я ответил, что буду у него в течение часа. Когда я приехал к нему, он
показался мне каким-то другим. Он радовался моему приезду точно так же, как
и в предыдущий раз, но теперь он был серьезнее и задумчивее. Кофе был уже
готов. Наш разговор длился два часа. Под конец отец припомнил, что его вечер
занят и у нас осталось не так уж много времени.
- У меня есть несколько книг, которые мне бы хотелось вам дать, - сказал он,
опустошая несколько полок над своим книжным столом.
Большая часть из этих книг была посвящена темам, связанным с Девой Марией.
Они содержали исследования и размышления о Ее роли в Церкви с исторической
точки зрения; были книги о людях, которые посвятили себя Богоматери, - как о
светских, так и о священниках и монахах. Некоторые книги рассказывали о
первохристианской Церкви. Все книги мы сложили в один большой ящик. Я
пообещал вернуть книги сразу же, как только прочитаю.
- Оставьте их у себя, - настаивал он, взмахом руки словно перечеркивая
всякую мысль об их возвращении.
- Знаете, - добавил он задумчиво, - я ведь посвятил свою жизнь Деве Марии.
Каждый отпуск я проводил, путешествуя по местам, где она являлась: Фатима,
Лурд, Кнок..." - он сделал небольшую паузу. - Прослыл из-за этого немалым
чудаком, но пережитое мною стоило затраченных усилий, - он вздохнул. -
Меджугорье, конечно, превысило все.
Он глянул на часы.
- Я должен подготовится к вечерней встрече. Но прежде, чем вы меня покинете,
хочу подарить вам еще нечто. Прошу вас, обождите немного.
Оп ушел н вернулся, неся коробочку шириною в ладонь и длиною в три ладони. В
коробочке находилась фигурка Девы Марии.
- Это - необычная фигурка, - объяснил он. - Я брал се с собой в Рим, и сам
Папа освятил ее. Быть может, это ребячество, но я возил ее и в Меджугорье, -
он прервался и заглянул мне в глаза. - Я хочу, чтобы вы взяли ее к себе
домой, и пусть она пробудет у вас две недели.
- Отче Скоцци! Я не могу этого принять. Она может разбиться!
Я представил себе выражение лица моей Терри, когда она узрит меня, входящего
в дом со статуей Девы Марин - в три ладони высотой! - в руках. Ее и так уже
начала беспокоить моя, как она выражалась, "загипнотизированноеть
Меджугорьем".
- Нет, - сказал оп топом, не терпящим никаких возражений. - Вы обязаны ее
взять. Сегодня же. На две недели.
Я вздохнул и, явно колеблясь, выразил свое согласие. Мы уложили коробку в
мой автомобиль. При этом мне показалось, что отец Скоцци сразу повеселел,
как будто исполнил нелегкую обязанность.
- И еще прошу вас употребить все это с пользой, - улыбнулся он мне.
- Согласен, - ответил я, улыбаясь ему и ответ.
- На будущей педеле я уезжаю по делам службы, но мы можем встретиться, когда
я вернусь - например, в понедельник, - прибавил я робко.
- Хорошо, - порывисто ответил он, а я отметил в памяти, что нужно будет
позвонить ему после приезда.
- Да будет с вами Бог, Уэйн, - услышал я, усевшись в автомобиль.
- И с вами, отче, - радостно выкрикнул я через окно. - До встречи в
понедельник.
По дороге я усиленно размышлял над тем, как подготовить своих близких к
тому, что в доме будет находиться статуя Девы Марии. Это представлялось мне
нелегким делом.
Терри начала опасаться за мою психику. Статуя могла лишь подтвердить ее
страхи. К счастью, когда я приехал домой, жена была не кухне: готовила ужин.
Рядом с гаражом у нас была прачечная; туда я и принес статую и распаковал
ее.
Фигура из гипса была вручную раскрашена, и мне показалось, что это самая
прекрасная вещь, какую я только мог видеть в жизни! Осторожно я вынул ее из
коробки, на цыпочках прошел мимо кухни и поставил фигурку на низеньком
столике в спальне. После этого я позвал Терри и Кеннеди, чтобы они пришли ко
мне. Стоя у дверей, я наблюдал за их реакцией. Кеннеди был поражен, Терри
скривилась, уперла руки в бока и повернулась ко мне спиной.
- Тебе нравится? - спросил я робко, надеясь на то, что настроение,
мелькнувшее у нее в глазах, развеется.
- Нет, - медленно ответила она, покачав головой. - Это просто невероятно,
как далеко зашел ты с этой Марией! И до чего еще дойдешь?
- Отец Скоцци попросил меня взять это и подержать у себя две недели.
- Беспокоишь ты меня. Ты только о Марии и говоришь! А что же с Иисусом?
- Тэрри, - простонал я, задетый за живое, - я молюсь Иисусу. И чувствую себя
теперь ближе к Нему, чем когда бы то ни было. Молюсь больше, чем раньше, и
это благодаря Ей. Она ведь лишь на Него указывает. Она не занимает Его
места, поверь мне!
Терри покачала головой. Ничего из сказанного мной не дошло до нее.
- Я заберу это отсюда, - обессилено вздохнул я, - и отнесу в гостиную.
- Нет, оставь здесь. Две недели я это как-нибудь вытерплю.
В понедельник я отправился в служебную командировку. Вечером, как обычно, я
позвонил домой. В голосе Терри звучали странные нотки. Я спросил ее, не
случилось ли чего, но она ответила, что все в порядке. Вечером во вторник,
когда дети уже были уложены в постель, я узнал, в чем было дело.
-Я должна тебе кое-что сказать. - промолвила моя жена. - В понедельник
звонил Джим Стоффель. В то утро отец Скоцци умер от инфаркта. Я не хотела
говорить тебе об этом по телефону.
Минуту я сидел, ошеломленный известием, а потом направился в спальню. Закрыл
за собой дверь и сел на край кровати, глядя на фигурку Девы Марии. Слезы
катились по моим щекам. И вдруг мне показалось, как будто бы я услышал смех
отца Скоцци, - и меня окатило волной радости. Я не мог горевать. Я понял,
что отец Скоцци достиг того, о чем так долго тосковал и к чему так долго
добирался: места в небесах!
Я вышел к Терри и сказал ей о том, что почувствовал.
- Я знаю, что он на небе и очень счастлив, - говорил я. - Это так
удивительно!
- Джим Стоффель знал, что тебе будет тяжело, и потому...
- Мне вовсе не тяжело. Я радуюсь. Отец Скоцци счастлив! Я не смогу объяснить
тебе это, - я нахмурил брови. - А теперь неизвестно, что делать с фигуркой.
Кажется, у нега была сестра... А может быть, он хотел оставить ее мне?
- Очень жаль, - прервала меня Терри, - но Джим сказал, что статуэтка не была
собственностью отца Скоцци. Она принадлежит епархии, и мы должны ее вернуть,
поскольку несколько приходов хотят ее получить. Он сказал, что ты можешь
завести ее завтра вечером.
Утром, когда фигурка вернулась в коробку, я сказал Терри:
- Ты, наверное, радуешься тому, что я ее уношу?
- Нет, - ответила она дрожащим голосом. - Фигурка очень хороша.
И тогда я увидел слезы, стоящие в ее глазах.
продолжение
|
