6. ТЯЖКИЙ ГРЕХ НАШЕГО ВРЕМЕНИ.

"Куда подевались те молитвы, которые вы обычно ко мне возносили? Мое одеяние лучилось сиянием. Взгляните: оно промокло от слез. О, если бы вы только знали, как глубоко нынешний мир погряз во грехах. Вам кажется, что в мире нет греха, поскольку здесь вы живете в покое, без хлопот и беспокойства".

6 ноября 1983 года.

Мы живем во времена попустительства. Вовсе не так, как живут обитатели Меджугорья, стиль жизни которых диктует тяжкий, ежедневный труд, соединенный с делами религиозного благочестия. Наше попустительство проистекает из определенного рода современной философии, гласящей, что если большинство в данном обществе принимает или соглашается с чем-то, противоречащим закону Божьему, то все "о'кей" и в полном порядке. Примером может служить узаконение добрачного сожительства или убийство нерожденных детей при абортах. Сюда же может быть отнесено принятие гомосексуализма как вполне нормального явления. Такая философия, порожденная нашим безразличием, разрушает и, более того, призывает, преступать любой из Божьих законов.

В наше время в качестве упрека Богу первенствует вопрос об абортах. Их становится все больше и больше по всему миру, и все это является постыдным огненным восклицательным знаком, утверждающим моральную вседозволенность и узаконение убийства нерожденных.

Этот позорный грех, ставший распространенной формой контроля над рождаемостью, является полным отрицанием благодати Божьего дара жизни. Умышленное пресечение жизни детей в лоне матери - это нечто более кровожадное и агрессивное, нежели рабовладение или расовая дискриминация. Сравнение возможно лишь с преступными массовыми репрессиями и уничтожениями людей в концлагерях. Чистота и стерильность клиник служат лишь умножению этого зла, укрывшегося под сенью разглагольствования современной науки о ложно понятом гуманизме, и хотя в практику вводят все более и более "усовершенствованные" методы проведения операции, однако смертоносный результат остается точно таким же, как и в лагерях уничтожения времен второй мировой войны. Число же жертв многократно более высокое. К тому же массовые убийства нерожденных детей не относятся к отдельной группе определенной национальности. Кошмар этот рассеялся по всему миру - и везде приносит одни и те же результаты.

Безусловно, есть еще немало других тяжких грехов, ответственность за которые лежит на современной философии: наркотики, алкоголизм, порнография, использование детей для сексуальных целей, разбитые разводами семьи - можно еще долго перечислять болезненные язвы нашего времени. Но распространенность абортов и узаконивание их по всему миру - это основное свидетельство того, как человечество невероятно далеко отошло от Бога. И вполне понятно и очевидно, почему Мать Иисуса в течении так долгого времени призывает нас из Меджугорья к молитве, посту и покаянию.

Аборты - это попустительство в самом тошнотворном варианте, и при этом они приняты и поддерживаются. Аборт - это прямое и полное противостояние всем Божьим заповедям сразу. Его юридическое узаконивание - равно как и нравственное -не что иное, как ложь, афера и манипуляция.

Бог избрал лоно женщины наисвятейшим местом Своего обитания. Это Его храм. И этот храм, в котором созидается тело для новой жизни, должен быть самым охраняемым местом на планете. Должен быть местом, в котором жизнь охраняет жизнь. А тем временем ежегодно по всему миру более 60 миллионов уже зародившихся человеческих существ оказывается лишенной такой охраны. Женское лоно сделалось в наши дни полем битвы. И в этом сражении уже пало столько жертв, сколько не было их во всех войнах Нового времени. Слова Иисуса в Священном Писании подчеркивают причину этой страшной проблемы и указывают на ее перспективы; говоря о Сатане, Иисус сказал: "Ложь изрекают уста его, ибо он лжец и отец всякой лжи".

Поскольку дьявол - это отец всякой лжи, то утонченное вкрадчивое предательство оказывается первым шагом для сокрытия всей правды. Таким путем убиение нерожденных называют для маскировки "сознательный выбор". Вековечный лжец подсказал сторонникам зла называть раннюю фазу человеческой жизни "комком биомассы". И он же лжет матери жертвы, уверяя ее, что так будет лучше и для нее, и для ее будущего ребенка. Используют для этого консультации с высококвалифицированными специалистами, их имена, их рабочее время, лишь бы подвести базу под преступление, именуемое современным гуманизмом в отношении к бедным, отверженным либо безграмотным.

Вот так и созидается цивилизация уничтожения, царство смерти, при услужливом содействии лекарей, акушерок, средств массовой информации, общественных учреждений - вспомню только о них.

Я всегда знал, что аборты - это наистрашнейшее зло; знал об этом еще до того, как начал жить призывами из Меджугорья. Но никогда не проявлял активности, чтобы сделать нечто или помешать, или хотя бы запротестовать. И даже после той чудесной перемены, которая произошла в моей жизни, после обращения, слишком мало сделал в отношении всего этого. Единственным моим вкладом в решение вопроса было то, что я вспоминал об абортах, когда говорил с людьми о тяжести греха. Из Меджугорья доносились прежде всего слова о любви и мире. Мне же не хотелось оттолкнуть кого-либо оговариванием столь дискуссионного вопроса.

Все резко изменилось в мае 1989 года. Был какой-то безумный конец недели. По примеру предыдущих лет я принял приглашение на две встречи в двух различных местностях на выходные дни. Поскольку месяц май посвящен Деве Марии, то с огромной радостью принял приглашение участвовать в Марийной конференции в Виргинии-Битч. Вскоре после этого мне позвонили по телефону организаторы первой международной конференции на тему Меджугорья в Нотр- Дам и просили меня выступить от лица приглашенных гостей. Все это было запланировано на выходные дни 12-13 мая, то есть тогда же, когда проводилась конференция в Виргинии-Бич. Позвонил организатором в Виргинию-Бич, спросил, есть ли возможность, чтобы провести встречу утром так, чтобы выехать оттуда как можно раньше, лучше всего в субботу пополудни. Они согласились, и таким образом у меня имелось две встречи в один день, в совершенно- разных местах, что требовало достаточно точного планирования авиарейсов.

Приехав в Виргинию-Бич в пятницу вечером, я обнаружил, что пространственная отдаленность не является единственной разницей между двумя Марийными конференциями. Здесь было только 70 участников, в то время как в Нотр-Дам ожидалось 7000 человек, а может быть, и более. В Виргинии-Бич встреча носила неофициальный характер, ожидалось выступление трех человек; в Нотр-Дам же была насыщенная программа с девятью выступающими и сопутствующими мероприятиями.

Этим вечером мы неофициально дискутировали на тему различных аспектов явлений Девы Марии. Проблема абортов всплыла очень быстро, и весь вечер мы провели, обсуждая именно ее. В связи с этим возникло во мне определенное беспокойство, поскольку у меня было предчувствие, что Святой Дух хочет, чтобы я сделал нечто большее, нежели то, что я до сих пор делал во время своих выступлений, только лишь упоминая о грехе абортов.

Похоже, что этот вечерний разговор сделался глубоким основанием того, что затем началось во время выходных дней -крепким основанием для прямого разговора безо всяких уверток в отношении этого трудного предмета. На следующий же день я начал.

Я впервые говорил о зле абортов как о части призывов из Меджугорья, соотнося их с наиболее острыми проблемами, стоящими перед нашим обществом и повседневной жизнью. Только таким путем мы сможем очистить общественные группы, страны и весь мир от греховного зла, приязненно воспринятым отдельными направлениями новомодной философии. Я говорил с глубочайшей убежденностью почти два часа.

Уезжал перед полуднем, совершив трехкратный перелет и в конце концов совершенно измученный, но вполне счастливый добрался до Южного Бэнда на конференцию в НотрДам. Когда я входил в помещение конференц-центра, в моем распоряжении был едва лишь один час свободного времени до начала выступления, на которое в плане было отведено пятнадцать минут, поскольку меня дописали к списку гостей в последнюю минуту. Я все еще держался на волне утренней встречи, и мне было интересно, будет ли вообще возможно пересказать 7 тысячам людей, собравшихся в Нотр-Дам, то самое огненное слово призыва, которое утром длилось два часа.

Именно так оно и произошло. И в этот день я лег спать где-то около полуночи, совершенно вычерпанный, но переполненный ощущения нового смысла, который появился у моей миссии. То субботнее майское утро было особенным: это был день Материнства и одновременно годовщина первого явления Богоматери в Фатиме в 1917 году; а сверх того - канун Пятидесятницы. Я пробудился с первыми лучами солнца, но был еще как бы в полусне. Лежа на кровати, мысленно совершал утреннюю молитву ко Святому Духу, как вдруг случилось некое прекрасное видение - или сон; как бы то ни называлось, образ был ясный и чистый. Я увидел ладонь Девы Марии, в которой она держала маленькую полупрозрачную ладошку эмбриона; не спеша она протянула руку в мою сторону. Слов я не слышал, да они и не нужны были. Это видение окончательно и полностью подтвердило мое убеждение в том, что я обязан говорить о зле абортов и о том, что искоренение их молитвой, постом покаянием - это серьезная часть и цель призывов из Меджугорья.

Я нетерпеливо ожидал следующей конференции, которая должна была проходить в Лос-Анджелесе в ближайшие выходные дни.

В тот вечер в переполненной церкви, расположенной в испанской части ЛосАнджелеса, я начал вдруг чувствовать то, чего до тех пор не бывало, - ужас как реакцию на саму мысль об абортах. Это длилось на протяжении нескольких первых минут. Ужас был очень велик, происходило все это довольно быстро, но сделать с этим я ничего не мог. Перед моими глазами стояло видение маленькой ручки, протянутой в мою сторону Пресвятой Девой, и это еще больше воспламеняло мое воображение. Люди слушали затаив дыхание. И вдруг произошло нечто, чего еще ни разу не случалось за все четыре года моего служения: несколько человек встало и вышло прочь. Я думал, что мое сердце попросту выскочит из груди, но, собравшись с силами, стал продолжать, перейдя под конец к меджугорским призывам, возвещающим любовь и мир.

После ко мне начали подходить люди со всех сторон этого огромного, испанской постройки, храма, благодарили, многие говорили, что послания глубоко задели их, другие добавляли, что, по их пониманию, совершенно необходимо видение всех аспектов воззвания к жизни в соответствии с Посланиями.

Когда церковь почти совсем опустела, ко мне подошла молодая женщина. Видно было, что она внутренне взволнована, ее' сотрясала дрожь, она несмело озиралась по сторонам. Приблизившись ко мне, прерывающимся голосом, со слезами спросила: "Как вы думаете, простит ли Господь матери, которая сделала аборт из-за того, что в то время не видела другого решения?"

Я понимал, что именно она и является той матерью, и нашла в себе силы для невероятно мужественного действия: прийти и спросить о том, что выявляло ее грех. Я также понимал, что это было освобождением из мрачной темницы личной вины, которую она носила в себе с того момента, как сделала аборт. Именно тогда до меня дошло, что имела в виду мать Тереза из Калькутты, говоря, что в грехе аборта присутствует двойная смерть - нерожденного ребенка и материнской совести. Я взял женщину за руки, чтобы успокоить ее дрожь и всхлипывания. "Да, - сказал я как можно более мягко, - тысячу раз да. Бог прощает, когда мы приходим в сокрушение сердца. Постарайся поскорее разыскать священника, поговори с ним и попроси о таинстве исповеди. "Я дал ей медальон из Меджугорья и обнял ее. Когда она пошла, было видно ее потрясение от соприкосновения с бездной всепрощающей любви Божьей. В последующие дни таких, полных страданий встреч было значительно больше. Я же, со своей стороны, торжественно принес обет, что не успокоюсь, пока жуткий грех аборта не будет полностью искоренен.

"Знаете, что я люблю вас, и именно любовь побуждает меня приходить сюда, чтобы указать вам путь мира и спасения для ваших душ. Хочу, чтобы вы были послушны Мне и не допустили, чтобы сатана сбил вас с пути истинного. Дорогие дети, сатана силен, и поэтому я жажду ваших молитв, приносимых за тех, кто порабощен сатаной, чтобы и они были спасены. Самой своей жизнью - свидетельствуйте. Пожертвуйте свою жизнь во спасение мира".

25 февраля 1988 года.

* * *

Нижеприведенное письмо я получил от некоей матери из Джорджии. Оно очень большое, но я думаю, что следует привести его целиком, поскольку смелость этой женщины (ее имя я изменил), возможно, поддержит всех тех, кто оказывается перед лицом подобного рода выбора. Я признаюсь, что расплакался над этим письмом, - быть может, и с вами так будет.

Дорогой Уэйн, я захотела поехать в Меджугорье с того момента, как увидела тебя по телевизору в феврале 1987 года. Призыв из Меджугорья и твой собственный опыт как будто впрямую были нацелены на меня из-за одного факта, который был в моей жизни и которого я объяснить не в состоянии. Уже во время телепередачи я поняла - нечто такое случалось и со мной.

Полдня я проплакала. Я была так взволнована, что позвонила в редакцию и получила Твой адрес. Села за стол и написала письмо, которое никогда потом не посылала, поскольку боялась того, что ты решишь, что я сумасшедшая Теперь по прошествии 4 лет это письмо все так же лежит передо мной, и мне хочется поделиться с тобой его содержанием.

В марте 1985 года я совершала реколекции, чтобы пережить встречу с Иисусом. Контакта с Богом у меня не было я знала только, что Творец существует. Я - католичка, меш крестили в младенчестве, а позднее я участвовала в Таинствах, но больше "для порядка", чтобы не огорчать родителей. О Боге я никогда не говорила, лишь иногда упрекала его из-за своих неприятностей. Мой отец был лютеранин и практикующий. Я же не вынесла из родительского дома; особой религиозности.

Во время реколекции я обвенчалась. У меня растут дети - их трое. На реколекции я поехала только для того, чтобы сделать приятное своему мужу, который провел их пару недель раньше. Он не был особенно набожен, однако в последнее время изменился. Меня разбирало любопытство: что же так повлияло на него? Он приехал наполненный радостью, любовью и миром. Все время говорил об Иисусе.

Во время этих реколекции все обрели контакт с Иисусом, все, кроме меня. В ночь перед их окончанием я пришла в часовню на молитву. И именно там ощутила чье-то присутствие, однако понимала, что это не Иисус. Это было материнское присутствие, и ощутила я его в тот момент, когда кто-то начал вслух читать литанию к Божьей Матери. Я чувствовала в сердце, что Иисус послал Ее ко мне, чтобы через Нее я пришла к Нему. В конце серии реколекционных дней все делились тем, как они обрели Иисуса. Я встала и сказала, как мне случилось неожиданно найти Пресвятую Деву Марию.

Так началось наше "общение". Через несколько дней мне приснился сон, который после повторялся регулярно как минимум один раз в неделю. В этом сне я видела крест, сделанный из веток дерева, установленный между камнями на каком-то взгорье. Этот сон меня беспокоил: я думала, что он означает смерть кого-то из моих близких. Сон повторялся в течение двух лет, пока я не увидела это, видение въяве (крест на каменистом взгорье) во время просмотре видеофильма о Меджугорье в программе Салли Джесси Рафаэль.

В мае этого же самого года (два месяца спустя) я забеременела. Моему младшему было уже 13 лет. А эта беременность, в отличие от тех, что были раньше, была ужасно трудной.

С самого начала и без перерыва - кровотечения; в конце концов я попала в больницу. Врачи пробовали убедить меня, что это внематочная беременность и что я должна дать согласие на прерывание беременности. Врач, наблюдавший меня в больнице, был другом нашего семейного врача; я впервые увидела его собственно в больнице. И он, и весь его персонал, друзья и даже некоторые родственники пробовали убедить моего мужа, что единственное решение - это аборт. Они говорили мне, что я не буду в состоянии доносить ребенка. Мне было уже 36 лет, и возраст был против меня. Мне говорили, что я буду страдать, а вместе со мной и моя семья и что дитя, вероятно, не родится здоровым.

Когда была сделана сонограмма, я думала лишь о том, что во мне бьется маленькое сердечко моего ребенка. А в собственном сердце услышала: "Это дитя - дар Божий". Я покинула больницу, хотя кровотечения не прекратились, а более усиливались. Следующее посещение мне было назначено через четыре дня. Врач был уверен, что в течение этого срока я потеряю ребенка.

На протяжении этих дней я ужасно страдала. В какой-то момент решилась просить о приеме, но номер телефона был потерян и поэтому пришлось звонить на информацию. Там мне дали номер телефона совсем другого врача, чего я сразу даже не сообразила. На следующий день я поехала с мужем в больницу; в регистратуре недоумевали, почему отсутствует моя история болезни и вообще нет никаких знаков того, что я была здесь у какого-либо врача. Этот врач был вежлив, полон понимания и сочувствия - к тому же католик! Он сам сказал мне о себе как о верующем и поддержал меня. Мне было предписано лежать в кровати, что я и делала все последующие два месяца. Но боли и кровотечения не оставляли меня. Я все время всем сердцем молилась и знала, что Богоматерь рядом со мной. И вот в начале сентября я пробудилась в третьем часу ночи с сильными судорогами и ужасным кровотечением. Буквально доползла до ванной комнаты, плача от боли. У меня уже не было сил позвать мужа, который в это время на нижнем этаже смотрел телевизор. Я могла только молиться к Матери Божьей, умоляя, чтобы Она помогла моему еще не рожденному ребенку.

Неожиданно я оказалась окружена светящимся белым туманом, который был вокруг меня и проникал меня насквозь. Когда я начала читать молитву "Отче наш", то молилась уже не в одиночестве - слышала, что со мною вместе молятся и другие... Благодатный покой заполнил меня, боли прекратились. Когда я пробудилась на следующее утро, то обнаружила, что не осталось и следа от кровотечения. А в марте 1986 года я родила чудесную здоровенькую девочку. Глядя на нее, я увидела глаза Богоматери. У ребенка были прекрасные голубые глаза и темные волосы; девочка не была похожа ни на одного из моих детей. Это дитя воистину было даром Божьим.

Все то, что произошло в тамошнюю ночь, не поддается описанию: с того времени моя жизнь полностью переменилась. Божья Матерь привела меня прямиком к Иисусу, а Иисус даровал мне это дитя. С того времени я ни разу не была в Меджугорье, но призывы оттуда постоянно доходят до меня. А иногда у меня бывает такое ощущение, что я бывала уже там тысячи раз.

В сердцах Иисуса и Марии, Джуди. Джорджия.

"Дорогие дети, призываю вас без остатка посвятить себя Богу. Молитесь, дорогие дети, чтобы сатана не колебал вас, как ветви на ветру. Будьте сильны в Боге. Не пугайтесь и не бойтесь. Бог поможет вам и укажет вам путь. Хочу, чтобы вы любили всех моей любовью - добрых так же, как и злых..."

25 мая 1988 года.

* * *

Дорогой Уэйбл, недавно предоставился мне случай услышать вас (в нашей церкви, в октябре 1990 года) в Нью-Джерси. На эту встречу меня пригласила моя мать и ее муж, который совсем недавно возвратился из поездки в Меджугорье. Я получила католическое воспитание, но последние восемь лет моя набожность колебалась. Мне 32 года. Я всегда верила в Иисуса Христа, но никогда не была готова действительно познать Его и начать жить в Нем.

Так вот: я была там, слушала ваше выступление и каждое слово на самом деле имело для меня значение и было обращено именно ко мне со всей любовью. И вдруг вы начали говорить об абортах. У меня это один раз случилось, десять лет тому назад, я сделала его совершенно сознательно, не видя никакого другого решения. Исповедала этот грех я только в прошлом году, а перед этим пятнадцать лет не ходила на исповедь. Это все звучит так сухо, не правда ли? Вот такой трезвоиссохшей я чувствовала себя в течение десяти лет. После вы говорили об одной юной особе, которая плача, нервничая и дрожа спрашивала, простит ли Бог матери, - я пыталась удерживать слезы, но они сами лились из глаз. Помню, что желала только одного: чтобы моя мама не сидела где-то рядом, потому что она бы "узнала". И в этот момент - увидела личико десятилетнего мальчишки и услышала голос: "Он со мной".

Я перестала плакать и выслушала все до конца. До поздней ночи я размышляла о видении и голосе, который действительно был очень выразительным; я верила, что Иисус непосредственно мне говорил, что я увижу своего сына когда-то в будущем. Я была всем этим попросту потрясена, и трудно мне было поверить, что все это может случиться.

Этим же вечером я читала Библию. Слова "благодать" и "милосердие" пробивались все время на первый план. Немецкий ученый Бенгель пишет об этом так: "Благодать снимает вину, а милосердие - страдание". И то, и другое было мне разом подарено. Когда я слушаю Господа, переживаю благодать и милосердие Иисуса Христа, и это вселяет в мою душу мир. И уже никогда не хотела бы жить без Него. Благодарю Вас за то, что Вы ответили "да" на призыв Девы Марии.

Сердечные чувства от сестры во Христе. Лори. Нью-Джерси.

Это была великолепная католическая церковь в одном из предместий Сент-Луиса. В тот вечер она была переполнена людьми. Члены местной общины ревностно жили призывами из Меджугорья; они были счастливы из-за того, что уже второй раз за последние два года я буду говорить о явлениях Божьей Матери. Во время моего выступления я затронул проблему абортов. Появилась она во второй части конференции, хотя совершенно не была запланирована, как это часто случается в моих выступлениях.

Через несколько минут, когда я уже объяснил, почему аборты, как и другое зло, затопившее наше общество, являются одним из поводов, из-за которых Богоматерь призывает нас к молитве и посту, - две монахини в клобуках и мантии поднялись и в знак протеста покинули зал.

Я тяжело вздохнул и продолжал говорить. Отец всякой лжи и обмана - дьявол - приложил немало сил, чтобы убедить детей Божьих отвергнуть драгоценный дар жизни, исходящий от Бога, и, похоже, сделал свою работу достаточно основательно.

Погруженный в глубокую печаль из-за того, что даже духовные особы могут поддаться лжи сатаны, внутренне еще раз обновил свой обет - говорить об абортах при каждом выступлении на тему Меджугорья. А вскоре, как бы в поддержку, я получил следующее письмо. Дорогой Уэйн, сегодня я слушала кассету с записью, которую сделал один мой знакомый, во время вчерашней вечерней встречи с Тобой. Частично Твое выступление касалось видения, в котором Дева Мария в своих ладонях как бы "баюкала" ручку нерожденного ребенка. Понимаю, что Дева Мария хочет, чтобы Ты смягчил людские сердца своими словами. Аборты наносят раны всем нам вместе взятым.

Когда мне было 18 лет, я бросила школу, чтобы вырваться из дома, утонувшего в алкоголизме. Живя в страхе и неуверенности, теряя веру, в свои молодые годы я сделала аборт. Через десять лет с помощью Божьей любви я вернулась в Церковь и заново обрела веру. Теперь у меня растет дочь, и ей уже четыре годика. Однако память о том, что я когда-то совершила, все еще жива; из-за этого я все время испытываю уничтожающее, изматывающее чувство вины. Я боялась идти к исповеди, поскольку нужно было признаться в том, что я сама стала поводом убийства невинного существа.

В конце концов, по истечении года, я пошла на исповедь. Призналась в грехе совершения аборта пожилому священнику и теперь уже знаю наверняка, что Сам Бог ответил его устами моему сердцу. Священник пристально поглядел мне в глаза и сказал: "Прощаются тебе грехи твои; не будь впредь так безжалостна к себе самой".

Думаю, что именно так и было. Теперь уже все прошло. Три-четыре года спустя в один прекрасный день я услышала внутренний голос, говорящий мне, что я должна посетить часовню "Святого Взгорья". Ты, наверное, сам знаешь, что это часовня, посвященная Богоматери, и находится она неподалеку Милуоки; множество людей исцелилось здесь.

Я съездила туда, но прежде, чем покинуть место паломничества, я зашла в магазинчик, где торгуют религиозными книжками. Мой взгляд упал на брошюру, содержавшую молитвы о возрастающем исцелении в случае выкидыша или аборта. Я вспомнила о своей сестре, у которой недавно был выкидыш: быть может, Пресвятая Дева Мария хотела, чтобы я подарила сестре эту книжечку?

Несколько дней спустя, оставшись одна в доме, я прочла эту брошюру и осознала, что Дева Мария поставила меня у порога новых испытаний. Я погрузилась в молитву, прося Бога о распознании пола моего нерожденного ребенка. Мальчик. Я дала ему имя - Иоанн, в честь Иоанна Крестителя. Еще я молилась в соответствии с указаниями из этой книжки, чтобы Иисус и Мария сами окрестили мое нерожденное дитя и одарили его любовью, которой я его лишила. Еще я молилась за врачей, которые тогда делали мне аборт, за их души, так нуждающиеся в спасении; за акушерок, которые дежурили в тот день; и за отца моего нерожденного ребенка, поскольку он был тем человеком, который прежде всего воспротивился появлению на свет нашего общего ребенка. ъ

Я попросила священника совершить Литургию за моего ребенка. Как будто бы случайно на этой Литургии Евангельское чтение говорило об Иоанне Крестителе. Год позднее при совершении молитв в день Материнства меня как будто что-то толкнуло: слишком быстро я отчитывала молитву Богородице. Я начала молиться медленнее, размышляя о значении каждого слова, как вдруг услышала пробившийся через молитвенный речитатив звонкий детский голос: "Мамочка, я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя!"

Два или три года спустя предоставилась возможность съездить в Меджугорье на праздник Успения, чтобы поблагодарить Деву Марию за ее милосердие ко мне. Перед окончанием поездки, уже в последний вечер я взобралась на Крижевац. Мои губы непрерывно шептали: "Пресвятая Мария, Матерь Божья, молись о нас, грешных, ныне и в час смерти нашей"; тогда-то я поняла, какое это достоинство, знать, что Мать Иисуса молится за нас уже сейчас и будет молиться в тот момент, когда мы соприкоснемся со смертью.

Прошу тебя, не огорчайся, если кто-то будет страдать, услышав все то, что ты говоришь о зле абортов. Некоторые ведь так медлительны в открывании истины. Знаю это, поскольку сама была такой.

Да благословит тебя Бог - тебя и твою семью. Патриция. Висконсин.

"Приготовьте свои сердца навстречу тем дням, в которые Бог по-особенному желает очистить вас от всех грехов вашего прошлого..."

4 декабря 1986 года.

* * *

Вечер был удачный. Театр - предместье Филадельфии - был полон: ни одного свободного места, многие теснились в проходах и у тыльной стены. Призывы из Меджугорья пробуждали благосклонный отклик, будоражили чувства, заставляли быстрее биться сердца собравшихся, - всех, за исключением нескольких. Несколько женщин неожиданно покинуло залу, как только возникла проблема абортов. По окончании, когда я уже готов был уходить, молодая женщина, нервная и взбудораженная, сказала, что ждет возможности поговорить со мной. Очень решительно стала на моем пути. Весь вид ее говорил мне о том, что она была не из тех, кто, как обычно, подходил ко мне, чтобы поблагодарить.

"Я хочу задать вам вопрос, - сказала она, кипя от неприкрытой злости. - Зачем вам понадобилось говорить об абортах? Я думала, что речь пойдет о явлениях Богоматери в Меджугорье. Это должны были быть призывы к миру и..."

"Вот, вот, - прервал я ее, - в равной мере о том, как мы живем и..."

"Это все прекрасно, но я специально привела сюда свою подругу, которую уже несколько месяцев пытаюсь убедить, что все это - правда. Было прекрасное начало - а после она резко вышла, только вы коснулись темы абортов. Ну и что же, по-вашему, я должна ей теперь говорить?" Она развернулась на каблуках и пошла прочь, слишком раздраженная, чтобы выслушать мой ответ.

Не первый уже раз выпало мне столкнуться с агрессивным сопротивлением из-за того, что я включал тему греховной вины нашего поколения в свои выступления, и думаю, не в последний раз. Однако добрые плоды таких выступлений заставляли меня продолжать эту тему в качестве определенной части меджугорского воззвания.

На память мне приходит юная, хорошо одетая девушка, подошедшая ко мне около церкви в Сиэтле, где перед этим я проводил встречу. Лицо ее было залито слезами, макияж расплылся... "Я хотела, чтобы вы знали: я пришла сюда сегодня как женщина, убежденная в своих правах относительно прерывания беременности и полностью поддерживавшая движения за право сознательного выбора материнства; я покидаю это место с непоколебимой верой в Меджугорье - я за сохранение жизни нерожденных. Спаси вас Бог!"

Примеров можно привести множество, как положительных, так и отрицательных: впавшие в отчаяние родители 14-летней дочери, сделавшей аборт в штате, законы которого не настаивают на обязательном согласии родителей при подобного рода операции; юная пара подростков, преисполненных раскаянием, нашедших мужество признать совместную ответственность за согласие на аборт - и теперь ищущих контакта со священником, чтобы в таинстве исповеди и принесением достойного покаяния очистить свои души; молодая жительница Австралии, неудержимо разрыдавшаяся, сидя посреди переполненного зала.

Быстрых и легких средств для искоренения абортов и других тяжких грехов нашего времени - не найти. Законодательным путем здесь ничего не решить: нравственность не может быть установлена с помощью карательных мер стражей правопорядка. Общественность обязана поддержать закон и право вполне добровольно, исходя из врожденного чувства доброты и свободы, дарованных Богом каждому из нас. Для верующих же безусловным решением этих проблем является приведение собственной жизни в соответствие с пожеланиями Богородицы. Она же просит нас поститься и молиться. Соединяя молитву и пост, будем возносить ежедневно наши просьбы к Богу, умоляя его о пресечении всех этих преступных деяний, совершаемых вопреки Законам Вечной Любви и Жизни. Делайте так с верой и надеждой.