|
Рита Клаус, учительница из Эванс-систи, неподалёку от
Питсбурга, штат Пенсильвания. 1986 год.
... пожалуй, я должна рассказать всё по порядку.
Всего лишь три месяца тому назад я еще была больна. У меня был паралич,
который достаточно быстро прогрессировал. Болела я с двадцати пяти лет. А
вообще-то мою болезнь врачи обнаружили, когда мне было лишь двадцать лет.
Тогда мне страшно трудно было с этим смириться. Всеми способами я пыталась
убедить себя в том, что произошла ошибка, что все - неправда и не
соответствует действительности. Болезнь развивалась, а я всё искала
доказательств тому, что со мной происходит что-то совсем иное. А болезнь
своим чередом уничтожала меня. Я впала в депрессию. В моем сердце поселились
гнев и тоска, изгнав все остальные чувства. Но вопреки всему я хотела
осуществить свое жизненное призвание.
Пять лет тому назад моя подруга пригласила меня на богослужение, проводимое
для больных людей. Я не была горячей сторонницей Движения обновления в Духе
Святом, а потому все пыталась как-нибудь от этого отвертеться. Подруга
настаивала, а мой муж сказал, что уж коль я испытала всё иные средства, то
могу попробовать и это.
Богослужение началось молитвой Розария - это было еще не так плохо. Я сидела
на скамье в тыльной части костёла. Когда начался вход священников, у меня
возникло ощущение, будто кто-то подталкивает меня сзади. Я была очень
смущена, поскольку еще дома решила, что не буду по собственной инициативе
перед всеми людьми просить о молитве. А после произошло нечто удивительное.
Я почувствовала огромную умиротворенность. Это было так, как будто все годы
страданий, связанных с моей болезнью, вдруг исчезли из моей памяти.
Возвратившись домой, я решила, что начну серьезно заниматься своей духовной
жизнью. До этого времени я была обижена на Католическую Церковь. На Мессу я
приходила, по присутствовало в костеле только мое тело, а не душа. И вот
теперь я решила всё изменить. Я поставила в известность об этом моего
настоятеля и попросила его о молитве, чтобы наполнившее душу умиротворение
не покинуло меня.
Под конец года у меня уже были затронуты параличом обе руки и ноги. Для меня
это было тяжко, поскольку по профессии я учительница... Прибавьте к этому
еще и заботы, которые упали на голову моего мужа и детей... Но я все-таки
принадлежала к хорошему приходу. Соседи отвозили меня в школу, муж делал
уборку в доме, да и дети помогали, как только могли. К несчастью, в этот
период мои ноги начали деформироваться и кости стали изгибаться. Правое
колено изменило свое положение. Мышцы были до того дистрофичными, что
коленная чашечка начала западать внутрь сустава. Ноги полностью потеряли
чувствительность. На этом этапе развития болезни я вынуждена была лечь в
больницу. Самое время было признать себя калекой и пересесть в инвалидную
коляску. Мой муж соглашался с шипами и костылями, но мысль об инвалидной
коляске приводила его в ужас. Однако и он, и я должны были согласиться с
такой жизнью. Как мы любили проводить время на природе, выезжать на большие
крокетные площадки!.. Теперь обо всем этом приходилось забыть окончательно.
Правда, происходили и хорошие события. Многие люди приходили к нам с
помощью, а власти штата выделили тысячу долларов на установку в школе и дома
необходимых приспособлений, которые сделали бы возможной мою дальнейшую
работу.
Как я уже вспомнила, мною был послан заказ на книжку о Меджугорье. Чтение ее
произвело на меня огромное впечатление, и я сообщила об этом своему мужу,
хотя он не католик, а лютеранин. Он пропустил мои слова мимо ушей. Но при
этом мы оба старались развивать нашу молитвенную жизнь, а я к тому же
пыталась ежедневно проводить час на медитации.
В тот год, в июне, когда я, лежа в постели, заканчивала молитву Розария, я
услышала голос, говорящий: "Почему ты не просишь?"
Действительно, никогда перед этим я не молилась об исцелении. Со стороны
могло даже показаться, что я согласилась со своей инвалидностью. Да. И вот
такие слова при этом прозвучали во мне в тот вечер.
Я всем сердцем просила Деву Марию, чтобы Она заступилась за меня перед Своим
Сыном: пусть Он излечит меня от всего, что было во мне поражено недугом. Во
время этой молитвы меня посетило удивительное чувство, как будто бы все тело
мое исполнилось стремительно двигающимися пузырёчками, как стакан
газированной воды, а после я уже ничего не помню - я уснула.
Утром, проснувшись достаточно рано, я и думать забыла о вчерашнем. В то
время я старалась участвовать в публичных лекциях по Священному Писанию. Я,
как могла, подготовилась к выходу. Потом мой муж усадил меня в салон
автомобиля, специально оборудованного для меня, уложил
рядом инвалидную коляску. По прибытии сразу же отыскался кто-то, помогший
мне добраться до зала, где проходила лекция.
Я не сразу заметила странные перемены. В какой-то момент, вдруг, когда я
вместе с другими погрузилась в лексический анализ какого-то отрывка текста
Священного Писания, я ощутила в стопах, а потом во всей ноге сильное тепло и
покалывание. Это было совершенно неправдоподобно, поскольку уже много
времени мои ноги вообще ничего не чувствовали. Я глянула на свои стопы и
убедилась, что они не только горят, - пальцы ног начали шевелиться! Я не
могла понять, что происходит!
Что было дальше, я не помню. Не помню даже, каким образом я добралась до
автомобиля. Одно желание владело мной: как можно быстрее оказаться дома и
рассказать семье о том, что со мной произошло. Помню лишь, что когда я
приехала домой, там никого не было. Перед этим, помню, я пожаловалась, что
вот уже сколько времени в доме не было земляники, и просила их, чтобы они
пошли па поле и насобирали ее, если только у них будет на то время. И вот,
кажется, все ушли в поле, и не было никого, кто мог бы помочь мне добраться
до дома. Но около крыльца стояли мои костыли. Иногда, когда я хотела
почувствовать себя "самостоятельной", то пробовала справиться с ходьбой при
их помощи. Это было более чем нелегко.
Я ждала, сидя в автомобиле, около пятнадцати минут. Чувствовала себя ужасно
разочарованной, поскольку очень хотелось рассказать семье о случившемся. А
потом мне захотелось в туалет. Из-за болезни ни кишечник, ни мочевой пузырь
не могли нормально работать. А ведь я все утро про6ыла па лекции. Мне нужно
было пойти в туалет и как можно быстрее!
Вывалившись из машины, я дотянулась до костылей, стоящих в пределах
досягаемости (мой муж Рэй правильно все рассчитал). Совершенно невозможно
было справиться с тяжестью левой ноги, пока я не обратила внимания на то,
что она попросту опутана ремнями. Потом я несколько
минут стояла, опираясь на костыли и думала: коль скоро мои ноги вновь
великолепно все чувствуют, то, может быть, мне удастся ими нормально
действовать? Попробовала - и без труда поднялась по ступенькам. Лишь сердце
от волнения, как молот, билось в груди!
Когда я оказалась уже дома, то направилась в спальню и, опершись о спинку
кровати, своими руками отстегнула ортопедические сапоги. Оглядела свои ноги.
Мне показалось, что с ними что-то не так. Пригляделась еще раз и поняла, что
правая нога совершенно прямая! Мне делали дважды операцию, чтобы ее
выпрямить - и напрасно. В конце концов врачи проделали какие-то манипуляции
с коленной чашечкой, чтобы она держалась на месте, после чего заявили, что
остальное превышает их силы: деформация происходила годами! А теперь я
видела нормальные выпрямленные ноги... И коленная чашечка тоже была на
месте.
Я потеряла над собой контроль и начала, что есть мочи, орать о том, что у
меня прямые ноги! И все время повторяла: "Благодарение Богородице!
Благодарение Иисусу!" Но при этом до меня все так же не доходило, что я
исцелена. Трясущимися руками я отстегнула все протезирующие приспособления и
впервые за много лет сама стала на собственные ноги. И вновь поглядела вниз:
мои ноги выглядели, как ноги всякого нормального человека! Наконец до меня
вполне дошло, что со
мной случилось чудо.
Я вышла в прихожую, держа костыли под мышкой. Дойдя до лестницы, я подумала
о том, что, если я на самом деле совсем исцелена, то смогу взбежать по
ступенькам вверх. Костыли были отброшены, и я взбежала по лестнице, а потом
сошла вниз - и вновь наверх!.. И при каждом шаге я кричала: "Благодарю!" У
меня началась истерика, я смеялась и плакала одновременно... Случился
нервный шок. Наверное, точно так же чувствовал себя Апостол Павел, когда
упал с коня. В конце-концов я пришла в себя и решила, что обо всем
случившемся нужно срочно кому-то сообщить. Я хотела позвонить настоятелю, но
все время путала номер его телефона со своим собственным. Однако через
какое-то время мне все-таки удалось до него дозвониться, и я сказала: "Отче
Бергман! Я исцелена! Я исцелена! Болезни нет!"
- Кто говорит! - спросил он.
- Это Рита. - ответила ему я. - Я совершенно здорова, вы понимаете, отче, я
оказалась исцелена!
Последовало минутное молчание, а потом он сказал:
- Рита, сядь, прими таблетку аспирина и вызови врача. Обещай мне, что так и
сделаешь.
Я не знала, что ему ответить, а потом положила трубку. Позвонила подруге,
тоже учительнице. Она узнала мой голос, но теперь уже я не могла слова
сказать, из-за чего она подумала, что со мной что-то случилось. Молнией она
прилетела ко мне домой, хотя и жила довольно далеко за городом. Я помню, что
когда она приехала, я стояла посреди самой большой из комнат и прыгала, как
ребенок. Когда она поняла, что со мной происходит, то начала скакать вместе
со мной.
Присутствие подруги меня немного успокоило. Я сказала ей. что необходимо
найти остальных членов моей семьи, чтобы сообщить им о случившемся. Мы
поехали на загородные поля. По дороге мы не могли миновать приходского дома,
а потому решили зайти и показаться настоятелю: пускай и он поймет, что я
действительно здорова. Священник был у себя в кабинете, и когда увидел меня,
стоящую перед ним, то понял все. Отец Бергман пялился на меня и повторял:
"Рита, сядь, ты так давно не упражняла эти мышцы!" На это я ответила ему,
что чувствую
себя так, как будто вновь мне семнадцать лет!
Мы покинули приходской дом и поехали дальше. Когда мы прибыли на поле, там
уже никого не было, и мы вынуждены были возвратиться домой. Как только мы
приехали, моя подруга побежала к Рею. Когда он вышел из дома, то был бел,
как стена. Он думал, что со мной что-то
случилось, поскольку автомобиль, костыли и протезы были дома. Он думал, что
меня забрала "Скорая помощь".
Я выскочила из автомобиля и побежала к нему. Старшая дочь стояла рядом и
была так потрясена, что не могла произнести ни слова, а только плакала. Ей
было двенадцать лет, а двум младшим - десять и семь. Эти, собственно говоря,
никогда не видели меня вполне здоровой.
Сцену эту невозможно описать. Старшая плакала, средняя стояла, широко
раскрыв рот, а самая младшая сказала: "Ой, хорошо! Теперь уже не нужно будет
столько бегать по хозяйству!" А потом добавила: "Как странно ты выглядишь,
мама!"
Через некоторое время все успокоились. Позвонили моему врачу. Представьте
себе: его не было дома, он пошел играть в гольф! На следующий день, как
обычно, я отправилась на лекцию по Священному Писанию, но совершенно не
знала, как мне себя вести. Если бы я рассказала обо всем, что со мной
произошло, вся лекция пошла бы насмарку, а потому я решила ехать в коляске.
Пожалуй, что это была наитруднейшая ситуация в моей жизни - сидеть в
инвалидной коляске, зная, что я здорова. После лекции я вернулась домой, и
вот тогда-то нам удалось связаться с нашим врачом!
Мы ему рассказываем, а он бубнит: "Невозможно, не случается, так не бывает!"
Потом спрашивает моею мужа: "Она ходит?" Рей отвечает: "Нет. Она бегает!"
Врач попросил, чтобы меня как можно скорее отправили в больницу.
Когда мы приехали, у дверей выстроился весь персонал, и все ждали меня. Я
была в больнице две недели тому назад. Все были потрясены. А мой врач решил,
что это розыгрыш, и что я - близнец Риты. После этого он провел множество
исследований невралгического характера и подтвердил, что я целиком и
абсолютно здорова. После окончания исследований обнял меня и со слезами на
глазах спросил, что я для этого сделала. Я ответила, что попросила в молитве
о возвращении здоровья.
- Сколько раз?
- Один раз, - ответила я. - Но знаю, что очень многие люди в течение долгих
лет молились обо мне.
На это он спросил, израсходовала ли я всю молитву полностью или для него
тоже что-то осталось? Это было прекрасно.
С того времени все в моей жизни изменилось. Я служу своим свидетельством
больным людям. Много молюсь. Доверяю себя и весь мир Богу и Богоматери.
Прошу вас, молитесь обо мне, чтобы все, делаемое мной, было бы добрым и
достойным. Благодарю. Да благословит вас Господь".
|
