|
Молитесь так, чтобы ваша молитва, чтобы ваша покорность
Богу
стали примером подражания для других людей. 26. Полная покорность.
Готовясь к четвертой за последние месяцы поездке в Меджугорье, я улыбался
про себя. Эта деревня влияет на человека таким образом, что если побывал
там хоть раз, то тебя тянет вернуться туда снова. На земле нет другого такoгo покойного места.
На этот раз мое желание вернуться было не только духовным - хотелось
отдохнуть. Шесть месяцев в неустанных разъездах с выступлениями и интервью
утомили меня. Я чувствовал себя вымотанным и нуждался в восстановлении сил.
Эта поездка должна была отличаться от предыдущих, поскольку я ехал туда с
группой "Глобал Груп Турс" - организацией, осуществляющей поездки
университета в Стенбенвилль. До пробуждения всеобщего интереса к Меджугорью
я ничего не слышал об этом малом францисканском университетском городке в
неизвестном шахтерском городке над рекой Охайо. Теперь я знал, что это место
духовной силы, где студенты буквально ставят Бога на первом месте и где
неустанно совершается духовное пробуждение. Здесь постоянно собираются
различные молитвенные группы, а призвание к монашеской жизни является
реальной возможностью реализовать свое жизненное призвание, к тому же оно ни
чем не хуже светской карьеры. Еще более важным было для меня то, что
университет целиком был отдан делу благовестия посланий из Меджугорья. Одной
из форм этой деятельности была организация паломничеств в это селение.
Руководителем "Глобал Турс" был Дейл Кригер, с которым я познакомился в
Новом Орлеане, - сперва по телефону, а затем и лично. Дейл, худой и
крепкий южанин, оказался приятен в общении. Он вел себя так, словно его
ничего не беспокоило, кроме неуверенности и непредвиденных обстоятельств,
связанных с организацией поездки. Когда я узнал его ближе, я понял, что этот
необыкновенный покой происходил от непоколебимой веры в то, что, чтобы не
случилось, над всем господствует Бог.
Переломным моментом в духовной жизни Дейла явилась смерть в автомобильной
катастрофе его восемнадцатилетней дочери. Когда он молился во время долгого
ожидания в больнице решения ее судьбы, то понял глубину своей веры. До этого
времени он только называл себя католиком, но в его жизни для Бога не было
места. Любовь к Иисусу разгорелась в нем заново, когда он приходил в себя
после смерти дочери. Позже он включился в организацию паломничеств в
Меджугорье.
Мне с самого начала хотелось поехать туда с его группой. Я должен был
полететь с ними в конце июня, остаться на неделю дольше и вернуться домой со
следующей группой.
Когда автобус "Глобал Турс", в котором находился и я, миновал мост и въехал
в Меджугорье, я с трудом узнавал эту местность. По обеим сторонам дороги
появились туристические агентства, кафе и киоски с сувенирами, в которых
продавалось все: от пластмассовых фигурок Пресвятой Девы до пиццы. Многие из
этих вещей не имели ничего общего с Меджугорьем.
Удивленный этим, я спросил Дейла, что произошло.
Он объяснил мне, что большинство торговцев - это приезжие цыгане, которых
интересует не Меджугорье, а деньги, притекающие сюда вместе с паломниками.
Цыгане стали селиться в селении и устанавливать лотки, а затем подошли к
костелу на расстояние пятидесяти метров. Священники резко противостояли
этому и пытались удалить их, но до сих пор правительство не
поддержало их стараний.
Когда автобус попал в пробку, я увидел выходящую из мерседеса цыганку. С
заднего сиденья она достала куклу, обернула ее одеялом так, что та едва была
видна, затем посмотрела по сторонам, приняла скорбное выражение лица и
протянула руку, которая вскорости наполнилась долларами. Мне сделалось
нехорошо. Когда я рассказал об этом Дейлу, он пожал плечами и ответил, что
священники говорят паломникам не давать денег попрошайкам, но не могут
сделать ничего более. Люди чувствительны, они слышали о том, что просит
Пресвятая Дева, и потому подают притворным нищим.
Я покачал головой. Что произошло с селением, которое я полюбил и считал
своей духовной родиной? Толпа разбойников, съезжающихся отовсюду, решила
превратить его в приносящий деньги цирк. Находят ли здесь паломники ту
святость, что была в прошлом причиной обращения миллионов людей?
Неприятные неожиданности встречали меня и дальше. Я разместился в доме Грего
Василия, где должен был жить эти две недели, и пошел в сторону костела
Святого Иакова. Этот храм был для меня всегда оазисом покоя, несмотря на то,
что происходило снаружи. Как обычно, на ведущей к храму аллее стояли толпы
людей. Вдруг кто-то указал на меня, и со всех сторон ко мне стали подходить
люди, задавая вопросы и фотографируя меня.
Я был ошарашен, и мне сделалось неловко. Терри предупреждала меня, что с
момента продажи трех миллионов экземпляров моих статей я, наверняка, стал
известным. Но я не был готов к этому.
Наконец, мне удалось отойти от них, и я вошел в костел. Там меня увидели
другие люди, но я сделал вид, что не заметил их. К счастью, был перерыв
между Мессами, а потому было достаточно немноголюдно. Я подошел к скамьям,
стоящим перед фигурой Пресвятой Девы Марии, преклонил колени, склонил голову
и поблагодарил Бога за то, что смог снова сюда вернуться. Через минуту
почувствовал похлопывание по плечу. Подняв глаза, я увидел средних лет
женщину. Она широко улыбалась мне, ее муж стоял рядом.
- Простите, - сказала она, - Вы Уэйн Уэйбл, правда? Протестант, который
написал статьи о Меджугорье?
Я утвердительно кивнул и через силу улыбнулся.
- Извините, что помешала, но я должна была поблагодарить вас. Вы очень
сильно повлияли на нашу жизнь. Благодаря вам мы сейчас здесь. Моя подруга
дала мне ваши статьи, и этого было достаточно. Впервые в жизни вера
приобрела для меня практическое значение. Мы должны были приехать сюда.
Я кивнул головой и поблагодарил, после чего вернулся к молитве, просительно
глядя на прекрасно выполненную фигуру Девы Марии. "Блаженная Матерь,- начал
я тихонечко молиться, - я приехал сюда, чтобы отдохнуть, бежать от мира. Что
же случилось с этим спокойным местом?" Я всматривался в фигуру и дерзко
просил о каком-нибудь знаке, одной лишь улыбке...
Ответ, который я получил, был неожиданным для меня. Я услышал, как Пресвятая
Дева сказала мне: "Зачем ты ищешь меня в знамениях? Я - повсюду, где есть
ты. Иди к людям и делай, что должен исполнить".
Я поднялся и вышел наружу, чувствуя себя, как Томчио Палух. Я осознал, что
быть Божиим посланником - это значит работать 365 дней в году по 24 часа в
сутки. Я был им не только тогда, когда публика аплодировала мне или когда
стоял в свете "юпитеров" перед камерой. Работа была повсюду - там, где люди
желали услышать послание, вовремя и невовремя, когда это было мне удобно и
неудобно. Человеческая жизнь подвержена изменениям, и необходимо всяческое
побуждение, чтобы она не перестала изменяться. Я смиренно пообещал учиться
терпимости и всегда внимательно слушать любые, даже самые глупые вопросы,
несмотря на свою усталость.
Я вышел из костела. Люди снова столпились около меня, но на этот раз я был
внимателен к ним. Здесь были приезжие из Калифорнии, Алабамы, Феникса, для
которых важно было сказать мне, какую роль в их жизни сыграли мои статьи и
что благодаря им они приехали сюда.
Кто-то спросил:
- Хотите ли вы выступить перед нашей группой, если мы договоримся с
руководителем о времени?
- Да, но я только приехал, и вы должны были бы договориться со мной на
другой раз.
- Какое время было бы для вас удобным?
- Любое, за исключением утренней Мессы по-английски и хорватской - вечером.
- Где бы вы хотели выступать?
Я вспомнил, что группа "Каритас", перед которой я выступал во время своей
последней поездки, выбрала аллею за костелом.
- Знаете ли вы маленькое кладбище у кедровой аллеи, ведущей на гору
Крижевац? Давайте встретимся там в четыре часа.
Вскоре разошлась весть о том, что - я в Меджугорье. В течение первой недели
я выступал еще шесть раз. Кто-то посоветовал мне поговорить с отцом Филиппом
Павичем - американским священником хорватского происхождения, который живет
сейчас в Меджугорье, - о возможности говорить в костеле.
Отец Филипп, высокий человек с седой бородой и карими глазами, учился в
Нотр-Дам в Париже. Перед этим двенадцать лет он провел в Израиле, а теперь
Пресвятая Дева позвала его в Меджугорье. Он был ответственным по делам
паломников, прибывающих из англоязычных стран. Преодолев несмелость, я
объяснил свое дело, и он устроил так, чтобы я мог говорить в костеле Святого
Иакова в четверг после полудня. Обычно по четвергам из Копьица приезжал отец
Светозар, но на этот раз он должен был приехать в пятницу, поэтому все
сложилось удачно.
Я был возбужден и испуган. Даже в самых смелых снах я не мечтал о такой
привилегии.
Между тем состоялось еще несколько встреч. Я встречался с группой "Сентер
фор Пис", которую возглавляла сестра Маргарет. Я с радостью узнал, что
гостьей "Сентер" была в этой группе Рита Клаус со своей семьей. Спустя чуть
более года после исцеления от паралича, Рита могла, наконец, приехать в
деревню откровений.
Рита согласилась уделить мне немного времени и рассказать о себе побольше
для моей книги.
- Я воспитывалась в "очень католической" семье, и уже в восемь лет
почувствовала Божие призвание. Когда мне исполнилось шестнадцать, я вступила
в монастырь в Омахе в штате Небраска. Пять лет я пробыла в новициате, после
чего должна была принести монашеские обеты. Именно в это время я начала
болеть, и вскорости врачи признали, что это паралич. Наихудшим было то, -
продолжала она далее, - что настоятельница не верила мне. Я выглядела
здоровой, но у меня бывали головокружения, и иногда я даже была не в
состоянии подняться по лестнице. Настоятельница думала, что я хочу просто
обратить на себя внимание.
Наконец, Рита вынуждена была оставить монастырь. Она была надломлена; не
понимала, почему это могло произойти. Ведь она так хотела служить Богу в
монашестве. Затем начали появляться и другие проблемы. Из-за состояния
своего здоровья она не могла найти работу.
Наконец, врач посоветовал ей не говорить о своей болезни. Он считал, что у
нее есть в запасе около шести лет более-менее сносного самочувствия и что
будет лучше всего, если она поселится где-нибудь на восточном или западном
побережье.
- Во время пребывания в монастыре я немного преподавала, и потому решила
поехать в Пенсильванию, поступить в школу и получить какую-нибудь научную
степень. Затем я нашла работу, так что днем я преподавала, а но вечерам
училась.
Затем Рита познакомилась со своим будущим мужем, Рейем, и спустя довольно
длительное время они поженились. Казалось, что все в их жизни идет хорошо,
но в сердце ее жила обида на Церковь. Она регулярно ходила на Мессу, по
скорее по привычке, чем по необходимости. Позже, когда состояние ее здоровья
ухудшилось, она впала в депрессию и замкнулась в себе.
- Я искала помощи во всем, только не в молитве. В супружеской жизни у нас
все было хорошо, и Рей был замечателен. У нас родились трое детей. Несмотря
на все это в сердце моем жила горечь и ощущение, что жизнь не удалась.
Я понимающе кивнул и подумал, что под этими словами могли бы подписаться
многие страдавшие в жизни люди.
- Как ты уже знаешь, перелом наступил в 1981 году, когда подруга пригласила
меня на Мессу с молитвой об исцелении больных. Рей сказал, что если я уже
перепробовала все средства, то почему бы не испытать и это.
Я покивал головой и подумал: как обычно звучит то, о чем она рассказывает.
- Я поехала с ней. Когда мы оказались в костеле, я тут же пожалела, что
приехала. Я видела, как люди уставились на меня, и была готова провалиться
сквозь землю. Потом ко мне подошел священник, кто-то коснулся меня сзади и
начал молиться. Молился очень долго. Я была поражена и думала: вот ситуация.
Потом мною овладело чувство великого внутреннего покоя, и я начала молиться
вместе с этим человеком. Я чувствовала себя так впервые за очень длительное
время. Я знала, что это наступило духовное исцеление. Я перестала переживать
из-за своей болезни и была готова принять все, что Бог захочет послать мне.
- Ночью, - продолжала Рита, - 18 июня 1986 года я просила Бога исцелить
меня, и уже на следующий день у меня исчезли признаки паралича...
Я смотрел на нее, широко раскрыв глаза. Потом выключил магнитофон, встал и
покачнулся.
- Что произошло? - спросила она с удивлением.
Я лишь взмахнул рукой, поскольку не мог вымолвить ни слова. Эта дата! Дата,
записанная на оборотной стороне образка!
Я рассказал ей об образке, найденной нами с Маурином Томсоном на горе
Крижевац, о том, что он был абсолютно сух, хотя вокруг все было покрыто
росой, и что на оборотной стороне была написана дата: "18 июня 1986", и
ничего более. Этот образок мы нашли 7 мая, т.е. за шесть недель до
назначенной даты. (примечение автора сайта: внимательный читатель, обрати
внимание, что 18 июня 1986 года нога Уэйна Уэйбла вторично ступила на землю
Меджугорья, но сам он, похоже, этого знака не заметил).
Мы с Ритой долго сидели рядом и молчали. Не было сомнений в том, что это
имело какое-то отношение к исцелению. Я понимал, что тайна этой даты
абсолютно не важна в сравнении с полной покорностью Риты Божией воле. Эта
покорность была ключом к началу новой жизни, жизни посланников Меджугорья.
Время, проведенное в Меджугорье, было, как всегда, плодотворно использовано.
Во время поездки, которая должна была быть отдыхом, пятнадцать раз я
выступал, в том числе в один из жарких четвергов в костеле Святого Иакова.
За час перед встречей я сел на землю около костела и облокотился спиной об
его холодную каменную стену. Я смотрел на цыганские лотки, расставленные
вдоль дороги, и чувствовал себя неспокойно. Продавцы громко расхваливали
свой товар, что пробуждало во мне чувства, не способствовавшие хорошей
подготовке к речи о чуде Меджугорья. Когда я сидел там и пытался
сконцентрироваться на молитве, подошла цыганка, тянущая за собой троих
грязных детей. Она протянула руку, а когда я не обратил на нее внимания,
начала пальцем другой постукивать по ладони. Я знал, что священники
отговаривали людей подавать попрошайкам, но что, если эта женщина -
переодетый ангел?
Я достал из кармана все, что у меня было и отдал ей. Там было четыре тысячи
динаров (что соответствовало семи долларам).
Она взяла деньги, покачала головой и сказала:
- Нет, не динар! Доллар! - и снова протянула руку.
- У меня больше ничего нет, - ответил я, удивленный тем, что она просит
больше.
- Нет! - ответила она. - Дай мне доллар.
Я смотрел на нее с недоверием, а она повернула ладонь, чтобы объяснить мне
что ей нужно. В руке у нее была пачка долларов толщиной в три дюйма.
Она показала на них и потребовала:
- Ты, дай мне доллар!
Я покачал головой и показал, чтобы она уходила. Но женщина увидела на моей
шее золотую цепочку и, протянув за ней руку, закричала:
- Ты, дай мне это!
Я разозлился и поднялся, чтобы оттолкнуть ее. Но дети вцепились в мои руки и
стали плакать, похлопывая себя по животикам. Было понятно, что мать - если
это была действительно их мать - научила их этому фокусу. Я быстро пошел
оттуда, обходя костел, чтобы избавиться от них. Я был огорчен. Быть может,
она действительно была переодета, но явно не была ангелом.
Я начал молиться и, наконец, обрел покой. Я был благодарен даже за этот
достойный сожаления инцидент и за то, что произошел он именно сейчас,
поскольку я ясно увидел, что, несмотря на врывающуюся сюда коммерцию
"настоящего" мира, прекрасная духовность, необыкновенное присутствие Иисуса
остались такими же, как и прежде. Это составляло основное, а остальное было
только поверхностным.
(примечание автора сайта: к апрелю 1990 года Меджугорье посетило порядка 12
миллионов человек. Сколько долларов было оставлено ими в Югославии, можно
только предполагать. Но вспоминая выше описанный эпизод с цыганкой,
становятся объяснимыми как тысячные расстрелы цыган (они же - косовские
албанцы) во времена войны в Югославии, так и сама междоусобная война. Бог
поругаем не бывает...)
Я вошел в костел через заднюю дверь и, после краткого представления меня
отцом Филиппом Павичем, подошел к амвону, повернулся к людям и замер. В этом
переполненном до краев костеле я привык быть одним из пилигримов. А теперь в
этом святом месте я стоял с противоположной стороны. Что я сейчас...
"Не я, - вспомнилось, - взошел сюда, но Бог поставил меня на это место. Он
отворил передо мною двери и заполнил храм людьми. Сейчас через Святого Духа
Он даст мне такие слова, какие захочет, чтобы эти люди услышали их. Я должен
только открыть уста и говорить.
Я сказал свою самую большую речь. Я был хорошо принят, и в заключение отец
Филипп подарил мне кассету, на которую записал мое выступление, чтобы я
отвез ее Терри. Я поблагодарил его и даже не подумал о том, что, как и
статьи, она разойдется в сотнях копий.
Не только я получил кассету. Среди слушателей находилась Мери О'Салливан из
Ирландии. Она также попросила отца Филиппа об одной копии, которую забрала с
собой в Ирландию, где в течение нескольких дней размножила ее и пустила на
рынок в надежде привлечения в Меджугорье священников. Когда я впервые ехал в
Ирландию, там было продано уже более 15000 экземпляров этой записи.
Как и до сих пор, эта поездка не предоставила мне ни минуты отдыха. Однако
меня вовсе не угнетало это, поскольку в моей жизни наступило время полной
покорности.
продолжение |
